Ты станешь моей

Слава богу, ребята оказались понятливыми, без ярко выраженных понтов. Подачку взяли, парочку нехороших фраз в ответ бросили да побрели прочь. От адреналина в крови я почти не чувствовала холода. Но дрожала. Будто в проруби искупалась.

— Идём, пожалуйста… — тяну свое личное «горе луковое» за ворот пальто. — Отличное ты шоу устроил в канун Нового года.

— Прости, Ника, я не могу без тебя. Я всё для тебя с-сделаю. Только скажи. Скажи, что ты хочешь? Только не отвергай. Не гони. Я ведь понял, что сдохну, если больше не увижу тебя. Реально стану никем. Овощем, ходячим мешком с костями, без чувств внутри, без живой души.

Ну началось! Дела наши слишком серьёзны. Я превращаюсь в ледяную скульптуру. Завтра наступит глобальное потепление, можно будет смело надеть купальник и поехать на пляж. Волкан извинился. Он стоит передо мной на коленях и просит прощения. Он! Тот, кто привык получать исполнение любого каприза по щелчку пальцев.

Мне становится жутко. Я ведь этого добивалась? Чтобы господин зазнайка сорвал с себя корону. Вот я и добилась. Только нет радости от всего этого. Жалость какая-то, что ли. Он ведь сейчас хоть и огромный, как мамонт, но в тоже время такой беззащитный. Жалко. Блин. Очень жалко моего бедного, пьяного, такого потерянного и укрощённого Волка. Я его сломала. Теперь… жалею.

— Волкан, умоляю, вставай. Мне х-холодно, — отбиваю зубами степ. Он поднимается с колен, я тут же обхватываю его за талию левой рукой, придерживаю массивное тело и веду в сторону подъезда, а он в ответ крепче сжимает меня, будто боится, что я исчезну, как снежинка, которая упала на его горячую ладонь.

* * *

— Осторожно, под ноги смотри, здесь порог, — я веду Волкана внутрь квартиры, толкаю его к стене, начинаю снимать с него одежду. Его глаза пьяные, какие-то потерянные, в них грусть и отчаяние. Передо мной словно другой человек. Будто близнец. Мне это не нравится. Нет, я не хочу видеть рядом с собой это растение. Вот теперь я совершенно искренне жалею, что я так яро мечтала переделать мужчину. Только сейчас я поняла, что мне нужен этот пожар в крови. Он и только он делает мою жизнь яркой, непредсказуемой. Конечно, измен я не потерплю. Но ведь их и не было. С того самого момента, как Волк встретил меня, получается, другие девушки стали для него ничем. Невидимым воздухом.

— Идём на кухню, тебе нужно остыть, протрезветь, — я мягко беру мужчину за запястье и тяну за собой. Когда мы оказываемся на кухне, я усаживаю его за стол, ставлю чайник на плиту. Тяжко вздыхаю, глядя не его стесанные кулаки. — Вот неймется тебе, правда? — отворачиваюсь, тянусь к шкафчику за аптечкой.

Две секунды — горячее тело накрывает меня высокой волной, а крепкие руки жадно прижимают к твёрдой груди.

— Прости меня. Люблю тебя. Люблю, люблю, люблю. До чертей в голове! Не могу жить без тебя. Хоть и пробовал. Не отвергай, Ник. Не гони. Дай мне ещё один шанс.

— Ох, — ноги совсем меня не держат. Они подкашиваются, а я лечу куда-то вниз, но тут же оказываюсь оторванной от пола. Резкий рывок, я плюхаюсь попой на столешницу, точнее, меня туда плюхают. Волкан сажает меня на кухонный стол, широко разводит мои колени в стороны, вклинивается между ног тугими мощными бёдрами, но в тоже время соблюдает дистанцию. Мир — будто качели. И я в них сижу. Парю то туда, то сюда, в миллиарде километров от земли.

— Прошу, — приятный шёпот ласкает мочку уха, кровь в венах начинает закипать от этой желанной близости. Бурлящим водопадом она падает в область таза, закручиваясь там тугой воронкой. Жарко! Чёрт, как же жа-а-арко! Я даже не замечаю, как цепляюсь за крепкие мускулы мужчины, как неотрывно смотрю в его глаза, в которых вижу бескрайнюю вселенную.

У меня нет выбора. Я лечу в транс. Жар крепкого идеально красивого тела, доводящий до беспамятства голос и, конечно же, всепобеждающий взгляд хищника делает своё дело. Противостоять идеалу невозможно. Последняя попытка. Я даю слабину, слушаю жалобный вой интуиции. Ведь теперь уже нам никто не помешает. Ни отец. Ни прошмандовка Ирина. Ни Женя. Ни ещё черт знает кто. Начнём с чистого листа? Мы созданы друг для друга. Это ведь очевидно. Да. Я говорю ему да! Я кожей чувствую всю силу его намерений. И правду. Во всём. Во взгляде, в голосе, в поведении. Даже в прикосновениях.

— К-куда… — всхлипываю, по щекам льются слёзы. — Ну куда я от тебя денусь?! Я ведь… никто без тебя. Только ты, только ТЫ делаешь меня другой. Живой.

— Моя девочка… — я растворяюсь в крепких объятиях, я реву, в голос реву, не в силах контролировать потоки адски сильных эмоций. Мои всхлипы глушатся терпкими поцелуями.

Я сама обхватываю ноги Волкана, крепче прижимаю его к себе, так требовательно, что чувствую, как его каменная плоть упирается в мои трусики.

Бах! Вспышка экстаза бьёт по вискам. Я не отдаю отчёт своим поступкам. Просто изголодалась. Просто я… сильно-сильно хочу Волкана! Поэтому я сама тяну вниз его брюки, потом боксеры. Волк дергается назад, отстраняется, с недоумением таращась в моё покрасневшее и влажное от слёз лицо.

— Ты ч-что? Ты что это т-творишь? Хочешь меня?