Тысяча имен для странника

Тяжело дыша, я глядела на лицо Моргана, но не видела его, едва держась на ногах от налетевшего на меня вихря мыслей. Удобная, но полупустая, какая-то голая комната. Похоже, я прожила в ней довольно долго. Уверенность в том, что именно там мое место, признание за теми, кто избрал для меня эту судьбу, права распоряжаться мной, изолировать меня. Разгадка была не во времени, что я провела там, а в том, почему я сейчас была свободна. Если бы только я могла это вспомнить!

— Ты должен попытаться снять всю блокировку до конца, Джейсон, — сказала я, сражаясь с хаосом в моей голове. — Что бы мы ни делали, все не имеет никакого смысла; пока мы не знаем, кто я такая. Может быть, Сийра ди Сарк вовсе не стоит ваших с Гвидо усилий и того риска, которому вы себя подвергали.

Морган тепло улыбнулся.

— Вряд ли ты можешь судить об этом, Сийра. — Он задумчиво поднял глаза к небу. — А сейчас нам с тобой лучше бы задуматься о ночлеге. Думаю, закат уже не за горами. Не знаю, как тебе, но мне лично не улыбается ночевать в этой скорлупке. — Он махнул рукой в сторону крошечной, с крутыми боками капсулы.

Я не могла с ним не согласиться. Маленькая дверца, ведшая в тесное чрево нашего транспортного средства, выглядела совсем негостеприимно. Я заставила себя сосредоточиться на неотложных делах, совершенно уверенная, что Джейсон пытается перевести мое внимание. Он забрался в капсулу за нашими вещами, и я задумчиво посмотрела ему вслед. Кроме всего прочего, он ловко увел разговор в сторону от его собственной жизни. Его одиночество было отголоском моего собственного.

Урчание в желудке вернуло меня на землю.

— Не забудь про еду! — крикнула я. Под ноги мне шлепнулась упаковка с пищевыми тюбиками. Поддев носком, я даже не сдвинулась с места, чтобы поднять ее. — Поищите что-нибудь поприличнее, капитан, а не то я гарантирую вам бунт на корабле! Погляди на щедрую природу вокруг нас! Скажи еще, что ты действительно собрался есть эту много раз переработанную размазню!

Морган высунул из люка голову и, оторвавшись от своего тюбика, саркастически предупредил:

— Смотри у меня, чтобы ни крошки, ни капли воды в рот не брала, пока все не будет проверено! И вообще, до заката у нас не будет времени заниматься поисками разносолов. К тому же, — добавил он, и глаза у него ехидно сверкнули, — эта «много раз переработанная размазня» занимает всего одну руку, так что ты вполне можешь продолжить работу, малыш. — И его ухмыляющееся лицо исчезло.

Я подняла упаковку и выпрямилась — и тут же согнулась под обрушившимся на меня ворохом одеял. Сквозь толстую ткань до меня донесся приглушенный смешок Джейсона. Я выдрала из земли клок влажного мха и занесла руку. Ну, пусть он теперь только попробует высунуть голову!

ГЛАВА 21

Экренемский закат меня совершенно поразил. Я не была готова к темноте, которая накрыла нас практически с той же скоростью, как если бы я приказала свету в моей каюте выключиться. Хотя густая тень от растительности над нашими головами должна была бы вызвать у меня такие подозрения.

Я улыбнулась, глядя вверх. Полная тьма царила совсем недолго. Почти сразу же раскрылись большие сияющие белые цветы, свешивающиеся с веток над нашими головами. Мягкий свет их лепестков манил к себе всякую мелкую летучую живность; стоило насекомым оказаться поблизости, как они мгновенно оказывались в плену у усов, почти невидимых в глубокой тени внизу. Кровожадность растений меня огорчила, но восхищение великолепными цветами меньше от этого не стало.

Огонь уже угасал, самые дальние от центра угольки почернели по краям, потихоньку остывая. Я поспешила подбросить дров, испугавшись, что костер потухнет прямо у меня на глазах.

Мне никогда и в голову не приходило, что смотреть на огонь окажется столь занимательно, но сейчас я глядела на его переливчатые цветные языки, пока глазам не стало так жарко и сухо, что пришлось дать им отдых, отвернувшись в прохладную темноту — в колдовскую ночь, озаренную целой плеядой цветов, со всех сторон подступающую к нашему костру.

— Так и будешь сидеть здесь до утра? — поинтересовался Морган с постелью в скатке в руке и одеялами на другом плече. Над головой у него, точно обеспокоенная птичка-мать, парил крошечный портативный светильник.

С наступлением темноты Джейсону пришлось прекратить делать наброски. Он показал мне — хотя и поломался слегка (надеюсь, для виду) — свои рисунки. Большей частью это были мгновенные, сделанные в несколько штрихов зарисовки. Я даже знала, что Морган уже представляет, где развесит их в своей каюте на «Лисе» — если получит его обратно. Единственным исключением был изящный, полупрозрачный стебелек мха, над которым он бился больше часа, прежде чем с удовлетворенным вздохом распрямиться и потянуться всем телом.

Я снова улыбнулась. Теперь этот рисунок находился в моей сумке, хотя Джейсон ничего об этом, разумеется, не знал. Я решила, что сия небольшая кража не помешает мне спать спокойно, если, конечно, сегодняшняя ночь не станет для нас с ним последней.

Я взяла свою постель, но отказалась подняться с уютной моховой кочки.