У пана лесничего на шляпе кисточка

— Йожко, — сказал он совсем тихо.

Дети шумели, наверно его и не слышали.

На четвертой парте Йожко заметил Ду́шана Ве́ртика. Тот кивал ему и показывал свои щербатые зубы.

— Ты плакал. По глазам видать.

Йожко хотел сказать Душану, что не плакал, но учительница перебила его:

— Тихо!

Он оборотился к двери, думал — еще увидит маму. Но мамы уже не было. Мальчик и не заметил, как она вышла.

— Руки за спину! — снова раздался голос учительницы.

Ему вдруг сделалось очень-очень грустно.

УРОК БЫЛ СОВСЕМ ЛЕГКИЙ

Учительница прошлась между партами и остановилась у доски. Все замерли. Даже Душан Вертик, который все время вертелся по сторонам, и то вдруг притих и заложил руки за спину.

Учительница взяла мел и так, чтобы все видели, нарисовала на доске кружок.

— Что это? — спросила она.

Виктор Пе́шко поднял руку, но остальные ученики опередили его.

— Кружок, — ответили все хором.

Потом учительница провела черточку и снова спросила:

— А это что?

— Черточка.

И еще один кружочек, и еще две-три черточки, несколько совсем маленьких крючочков, и вот уже на доске — настоящий человечек.

— Что это?

— Мальчик, — ответили ученики в один голос. Они радовались, что сумели ответить на все вопросы.

А мальчик на доске смеялся. Он смеялся и был очень похож на Янко Якубеца.

— Это же Янко Якубец! Правда? — развеселился весь класс.

Янко Якубец сидел на последней парте. Он очень обрадовался, увидав себя на доске.

Потом учительница подошла к столу. Взяла со стола ручку и показала ее ребятам.

— Что это?

— Ручка.

— А это?

— Карандаш.

— А вот это?

— Резинка.

И всякий раз новые и новые предметы. И ученики почти всегда правильно называли их. А если кто и „ошибался, если, например, на тетрадь говорил «книжка», то никто на него не сердился. Всякий раз все только смеялись, и ни с кем ничего не приключилось. Учительница была довольна, и ученики были довольны.

А потом раздался звонок.

ДОМА

По четвергам бывал свободный день, по четвергам не ходили в школу. Уже в среду вечером мама завела квашню, а в четверг с самого утра начала печь хлеб. Она принесла со двора кочергу и выгребла угли в старый глиняный горшок. Угли были раскаленные, и во все стороны пыхало от них жаром. В горнице скоро стало невыносимо дышать.

Карол сидел у окна, согнувшись над букварем, и читал:

— М-ма-аль-чи-ик Ми-ми-миланко. Б-бы-бы-была к-кра-си-и-вая м-ма-лень-кая д-де-ре-вушка… п-посре-е-дди д-ерре-вуш-ки с-сто-ял б-бе-лый д-до-м-мушко…

Деревушка была маленькая, а домушко и впрямь стоял посреди. Весь он был белый, и только по углам торчали кирпичи-сырцы из желтой глины и ячменной мякины. Из открытого двора стекала навозная жижа в канавку, которая тянулась через всю деревню. Вдоль канавки росли ромашки и просвирняк. Ах да, мы уже раз вспоминали про это.

Во дворе жил дядюшка Яно, который был ночным сторожем и всегда приносил детям яблочки. Ду-ду, ду-ду-ду — каждый вечер трубил дядя Яно в верхнем и нижнем конце деревни. Днем он спал или лущил дома фасоль. А то ходил взад-вперед по двору и нет-нет да и останавливался у их окна.

— Вы дома? — спросил, как обычно, дядя Яно.

— Дома.

— Так, стало быть, дома. А я только что встал. Иду по двору, дай-ка, думаю, к вам загляну. Что-то мне невесело одному. Не худо бы и вам ко мне наведаться. А вы, никак, хлеб печете?

— Печем.

— Так после зайдите ко мне. Что-то невесело одному.

— Зайдем.

Дядя Яно отошел от окна. Карол перестал читать и, отложив книжку, посмотрел на маму.

— А лепешки будут? — спросил он.

— Лепешки вот-вот испекутся, — ответила мама. — Сперва лепешки, а потом хлеб.

Карол взял букварь и снова уткнулся в него.

— О-о-отец по-по-шел в ле-е-с…

Отец пошел в лес, было еще темно. На голове у него была шапка, на спине большой зеленый мешок, в мешке топор и железный кол.

Лойзо пошел на поденку.

Бета поехала в город, потому что она должна учиться на портниху.

Магда должна сидеть у деревянной люльки и все время петь.

А Елене не хочется спать.

Карол должен читать.

А один и один будет два.

А лепешки, верно, уже начинают румяниться.

— Кто получит самую большую лепешку? — спрашивает Магда.

— Самую большую лепешку получит Лойзо, — отвечает мама.

— А почему Лойзо получит самую большую?

— А потому Лойзо получит самую большую, что он самый старший.

И Магда перестает петь. Перестает петь и сразу в слезы. Плачет, что не она самая старшая.

А мама уже заглядывает в раскаленную печь.

А на дворе уже совсем холодно.

ГЕЛЕНКА

В один прекрасный день кто-то постучал в класс.

— Войдите! — сказала громко учительница и направилась к двери.

Стучавший остался стоять в коридоре, но, когда учительница отворяла дверь, дети успели разглядеть его.

— Какой он зеленый! — диву давались мальчики.

— Какие у него усики! — восхищались девочки.

— Глядите! Хи-хи-хи! На шляпе у него кисточка! — рассмеялся Душан Вертик.

— Знаете, кто это? — спросил То́но До́льный.

— Ну кто, скажи!

— Отгадайте!

Снова отворилась дверь. В класс вошла учительница, за руку она вела девочку.

— Это Ге́лена, — представила она ее классу.