Учитель Дымов

В трубке тишина, далекие шорохи. С каждой секундой Женя все больше боится услышать Валерин голос. Все-таки семь лет прошло, был мальчик, а сейчас уже стал мужчина. Вдруг и его не узнает, как не узнала тетю Машу? Замерев, Женя стоит перед черным телефонным аппаратом и, чтобы не смотреть на рассыхающуюся кухню, закрывает глаза.

И тут из темноты раздается: Аллё! – и Женя сразу улыбается: да, конечно, как она могла подумать, этот-то голос она узнает всегда!

– Валерка, – говорит она, – сынок, это я, тетя Женя, узнаешь меня?

Так первый и последний раз Женя назвала Валеру сыном, но, кажется, он даже не заметил, а изумленно спросил в ответ:

– Тетя Женя, вы где? Всё в порядке?

Стоит Жене войти в прихожую, она сразу чувствует знакомый запах, не сразу даже догадывается, откуда он так знаком, а потом понимает: это запах счастья и молодости.

Валерка выходит ей навстречу: ух какой стал красавец! не узнать! Хотя нет, конечно же, узнать! Всюду, везде Женя узнает своего мальчика!

А он обнимает, ведет на кухню… какая большая, метров восемь, наверное, будет!.. Уже и стол накрыт, а за столом – молодая блондинка, это, конечно, Ирочка, а рядом с ней… батюшки-светы!

– Игорь!

– Женька!

Они обнимаются, хотя, конечно, удивительно, что Женя его узнала: постарел, полысел, потолстел.

– А вы знакомы? – изумляется Валерка.

– Конечно. Игорь же Володин студент.

Валерка хлопает себя по лбу: да, как я мог забыть! – и тут же наливает себе и Игорю водки, а Жене – красного вина.

– Мне тоже налей немножко, – капризно говорит Ира.

Валерка достает еще бокал, наливает едва ли четверть.

– Ну, за встречу!

Чокаются, выпивают.

– Ну, Игорь, расскажи – сам ты как?

– А ты не видишь, Женька? – он поводит рукой. – Отлично все. Хватит, наездился по всяким медвежьим углам, наподнимал советскую науку. Я уже лет пять как по партийно-хозяйственной линии пошел. Видишь, в Москву перевели, квартиру дали… а я и детям еще кооператив купил! Пусть живут в своем доме, верно? Что им со стариками?

Ух ты! Женя восторженно оглядывается.

– Да Валерка не рассказывает ничего, – говорит она. – Не пишет, не звонит. Я только знала, что жену Ира зовут, а что она твоя дочка, не говоря уже про квартиру…

Женя машет рукой, Игорь смеется, Ира молча выходит из кухни.

– А как Гриша? – спрашивает Женя.

Она надеется, что голос ее не выдает. Сразу хотела спросить, первым же делом, ничего ведь о нем не слышала с того самого дня, как они расстались в Куйбышеве.

– Гришка? – переспрашивает Игорь. – Ну, нормально так. Инженер на заводе в Казани, даже, наверное, главный инженер. Женился, конечно… попозже меня, но все равно – давно. Двое детей, а у меня, кстати, только одна, тут он меня обскакал, паршивец. Девчонка и пацан у него… или два пацана? Не помню.

Игорь задумывается, и, словно воспользовавшись паузой, Валерка тоже выскальзывает из кухни.

– А, не, два пацана, точно! – восклицает Игорь. – Евгений и Игорь. Я думаю, в нашу с тобой честь.

Игорь смеется, Женя пытается улыбнуться в ответ, не получается. Да, в самом деле, в их честь. Значит, где-то в Казани живет мальчик Женя, Евгений Григорьевич, живая память о давней любви его отца.

Это мог быть мой сын, думает она.

– А вот внуков у Гришки нет, – продолжает Игорь. – Тут я его сделал, первый дедом стал, здорово, правда?

Женя механически кивает и тут же смотрит изумленно:

– И давно?

– Ну, как давно? – Игорь пожимает плечами. – Две недели уже. Только не говори, что тебе Валерка не написал. Ты ведь внучатого племянника посмотреть приехала?

Запах, понимает Женя. Это не запах молодости и счастья, это просто младенческий запах. Как во многих счастливых молодых семьях.

Она поворачивается к двери: на пороге стоит Валерка, Ира прижимается к его плечу, а в руках у него сверток, и оттуда раздается тоненький писк, жалобный и беззащитный, и Женя сразу вспоминает – двор горбольницы, теплая и шершавая Володина ладонь в ее руке, Оля в окне второго этажа, сверток у нее на руках – и такой же слабый, трогательный младенческий голос из глубины свертка.

Женя переводит взгляд на Иру. Та стоит, прижавшись к Валеркиному плечу, уставшая и сонная…

– Ну, тетушка, возьмите племянника! – говорит Игорь, и Ира почему-то смеется. Валера протягивает сверток Жене, а та медлит и только спрашивает:

– Как вы его назвали?

– Андрей, – отвечает Валера, но в ушах у Жени все раздается Ирин смех, неуловимо знакомый, молодой Оленькин смех.

Женя берет младенца из рук Валеры и краем глаза видит, как Ира обхватывает мужа руками и снова смеется.