Уинстон Черчилль. Против течения. Оратор. Историк. Публицист. 1929-1939

В марте 1933 года прошла инаугурация нового президента США Франклина Делано Рузвельта (1882–1945). Ни в США, ни за рубежом еще никто не догадывался, что его пребывание в Белом доме продлится более двенадцати лет. Зато все хорошо осознавали факт, что «сухой закон», действующий на территории США тринадцать долгих лет, уже всем набил оскомину. Рузвельт собирался покончить с Великой депрессией, предложив избирателям комплекс мер по восстановлению национальной экономики, который вошел в историю под лаконичным названием Новый курс. Одним из его предложений была аболиция непопулярного закона. «А теперь самое время выпить пива», — сказал Рузвельт, подписав в декабре 1933 года 21-ю поправку к Конституции, которая отменяла печально знаменитую 18-ю.

Внимательно следивший за происходящими по ту сторону Атлантики изменениями Черчилль отреагировал незамедлительно. Им была подготовлена новая статья: «Как мы подаем спиртное», которая вышла в номере Collier’s от 25 августа 1934 года. Он вновь высказался против «сухого закона», заявив, что «история вина — это история человечества». Кроме того, он привел высказывание «великого британского государственного деятеля» Уильяма Харкорта: «Невозможно устранить пьянство, запретив людям пить, так же как невозможно устранить преступность, посадив всех в тюрьму»[430]. Но главная цель статьи состояла не в том, чтобы в очередной раз изложить свою точку зрения по наболевшему вопросу. Черчилль позиционировал достижения своей страны, знакомя американских читателей с практикой распространения алкоголя в Британии. Он подчеркнул положительные наработки строгого регулирования и высокого налогообложения спиртных напитков. Им был приведен такой пример: если до войны ежегодно за пьянство задерживалось пятнадцать тысяч женщин, то теперь их число составляет меньше двух с половиной тысяч[431].

Вернемся, однако, к восстановлению Черчилля после автомобильной аварии на Пятой авеню. Трехнедельный отдых на Багамах подходил к концу. Двадцать пятого января политик вновь посетил Нью-Йорк. В тот же день он дал интервью репортерам, заявив, что «мировой прогресс зависит от выдающихся личностей». Характеризуя политическую обстановку во многих странах, он сказал: «Величайшая иллюзия сегодня думать, будто народ имеет то правительство, которое хочет. На самом деле правят те, за кого голосуют и кто убедил народ, что именно они для него желанны»[432].

Спустя три дня состоялось и первое выступление, знаменовавшее собой возобновление лекционного тура. Оно прошло в Бруклине перед аудиторией в две тысячи человек. Черчилль был опытный боец, и он хорошо знал, что нет лучшего средства для поднятия духа, чем работа. Несмотря на слабое физическое состояние, он полностью погрузился в публичную деятельность и в следующие три недели дал почти двадцать выступлений в различных городах и залах США: Хартфорд, Сент-Льюис, Чикаго, Кливленд, Толедо, Детройт, Нью-Йорк, Рочестер, Вашингтон, Филадельфия, Балтимор, Атланта, Гранд-Рапидс, Индианаполис, Цинциннати, Конкорд, Бостон и Энн-Арбор. Впоследствии, вспоминая интенсивный ритм тех дней, когда почти каждую ночь он проводил в купе поезда, чтобы вечером выступить перед новой аудиторией, Черчилль скажет: «В целом, я считаю, что это был самый утомительный и напряженный период моей жизни»[433]. Учитывая, что это признание было сделано после Второй мировой войны, не трудно догадаться, насколько тяжело дались ему эти дни. Однако затраченные усилия стоили того: лекционный тур принес британскому политику семь с половиной тысяч фунтов.

Во время посещения Вашингтона 13 февраля Черчилль имел беседу с президентом США, а также посетил Палату представителей. Конгрессмены почтили британского политика, прервав заседание и отдельно поприветствовав почетного гостя[434]. Основной посыл лекций Черчилля сводился к взаимному сотрудничеству между двумя странами. Принимали это сдержанно, а некоторым американским журналистам подобные призывы к кооперации представлялись спорными: не часто можно увидеть, чтобы «должник предлагал сотрудничество кредитору»[435].

Не обошлось и без эксцессов. Активные выступления Черчилля против независимости Индии вызвали резкое недовольство его личностью среди проживающих в США индийцев и их сторонников. В Скотленд-Ярд поступили сведения, что жизни британского политика угрожает опасность, и к нему был прикомандирован инспектор Вальтер Генри Томпсон (1890–1978). Весьма вовремя. В Детройте автомобиль Черчилля дважды забрасывали камнями, а в Чикаго даже имела место неудачная попытка покушения. Американской полиции политик передал свыше семисот полученных им писем с угрозами в свой адрес[436].