Уникум

После того как я допросил унтера — старшего поста фельджандармов, мы, переодевшись в их форму, на трёх мотоциклах выехали на свободную охоту. Она оказалась удачной. Я уже чуял, что мы заинтересовали немцев, и разведчик пролетал, покрутившись над нами, — значит, информация о нас есть в штабе вермахта. Нужно валить. Только вот проблемы с топливом. Точнее, из-за его нехватки. Именно она нас и волновала.

Выехали на трассу под вечер и сделали вид, что мы усиленный патруль. Я как бы за старшего был. Сначала повезло с одиночной машиной, видимо, она колонну нагоняла. Взяли водителя и сопровождающего в ножи. Погранцы и разведчики отлично сработали. В кузове нашли продовольствие. Машину отогнали, трупы оттащили подальше и спрятали, надеясь, что ещё что-нибудь попадётся. Попалась легковушка — «мерседес» с двумя офицерами из штаба одного из пехотных корпусов. Забрали оружие и все документы, тела отправились в компанию к другим немцам. Среди трофеев я обнаружил новенькую «лейку» и двенадцать чистых плёнок. Забрал себе в качестве компенсации за тот фотоаппарат, что сгорел в танке Аверина. Я и так дневник боевого пути нашей роты веду, теперь и фоторепортаж будет. Неплохая задумка, на мой взгляд. Жаль, пока нигде аккордеона не находил, тяжело без музыки, я эмоции выплёскиваю через неё.

Едва легковушку спрятать успели, как появилось четыре грузовых машины без охранения. И что важно, в кузовах двух машин бочки стояли. Тут тоже без стрельбы сработали, парни знали, что делать, взяли на прицел водителей и сопровождающих, когда те остановились по моему приказу, дальше ножами сработали. В двух машинах оказались снаряды и патроны к немецким танкам и топливо. Солярки не было. Моторное масло в двух бочках, в других бензин. Ну ладно, хоть это.

Забрав грузовик с продовольствием и бросив «мерседес», мы добрались до нашей стоянки, заправили всю технику и отправились прочь от озера.

Захаров, остававшийся за старшего, сообщил, что подъезжал крестьянин на телеге. Долго нас разглядывал со стороны, потом уехал. На виду старались ходить только те, кто был в немецкой форме, хотя советской техники у нас тут порядочно. Я согласился, что, похоже, это был немецкий соглядатай. Вовремя мы умотали.

Выехали на трассу, включив все фары, танк шёл замыкающим, броневик следом за дозором на двух мотоциклах. Сам я ехал за рулём «Опеля» с продовольствием. Рядом сидела Лютова, я рассказывал ей все, что со мной произошло с начала войны и до этого момента.

Направлялись мы к лагерю военнопленных, который я и собирался захватить. Мне люди нужны. Точнее, это пересыльный пункт, где командиры вперемешку с простыми бойцами. Потом планировался бросок к пункту сбора трофейной советской техники, в основном танков, — отбираем себе то, что в порядке и на ходу, забираем всё ценное и уезжаем. Так как мне нужен был транспорт людей вывозить, мы, пока до трассы ехали, осматривали примеченные ранее брошенные машины, заправляли их и включали в колонну. Потому и я за рулём сидел, все заняты были, многих свободных танкистов за руль посадил, в колонне три десятка грузовиков теперь, плюс ещё два танка, те, что БТ-7. В общем, усилил колонну.

Так как мой грузовик шёл первым, то я и задавал направление. Дозор знал, куда ехать, там старшина-пограничник командовал. Добрались до рощи, отсюда до лагеря военнопленных оставалось километра три. Расставили технику. Пограничники и разведчики скрылись во тьме, их задача — провести разведку и подготовиться резать связь. Почему я выбрал именно этот лагерь, хотя тут почти две тысячи пленных содержится? Причина заключается в отдалённости от населённых пунктов: ближайший в пяти километрах. Место удобное для пункта, перекрёсток трёх дорог, видно всё далеко, только наша роща с одной стороны вид портила. Водоём рядом, у развалин поместья. В прошлом тот пруд был, ключи бьют, так что есть где воду брать. В этих краях можно километров тридцать, а то и поболее проехать и не увидеть источника воды.

Сработали мы чисто. Через час после того, как ушли разведчики, сократившаяся колонна из трёх мотоциклов, трёх танков, броневика и бронетранспортёра двинула в сторону лагеря для военнопленных. Двигалась без соблюдения светомаскировки, то есть со включёнными фарами. Жаль, нас «тридцатьчетвёрка» демаскировала. Кто хоть раз слышал рёв её движка и лязг гусениц, с другой техникой не перепутает. Однако немцы проявили беспечность, будучи уверены, что это свои приближаются. На то и был расчёт. Пока информация о советской бронегруппе не разошлась.

Когда мотоциклисты приблизились метров на сто, то начали разъезжаться, чтобы задействовать все пулемёты. Танки хлопнули пушками, посылая осколочные снаряды в сторону палаток, где ночевала охрана. Оба лёгких танка и за ними «тридцатьчетвёрка» на максимальной скорости устремились туда, мотоциклисты их прикрывали с тыла, а броневик и «Ганомаг» начали обхватывать лагерь по бокам, отстреливая патрули и часовых на вышках, не давая им удрать. Этим же и погранцы с разведчиками занимались.