Unknown

Город оказался огромным – даже больше, чем выглядел на скриншотах из сети. И масштаб начинался прямо с ворот. Я украдкой оценил гигантские – в два моих роста – створки. Неизвестные мастера постарались на славу: обитые железом доски в четыре пальца толщиной без труда выдержали бы и стрелы, и удары любого известного мне оружия, и огонь. Даже воинам с полновесным тараном пришлось бы повозиться, чтобы сломать ворота или сбить их с могучих железных петель – если бы они вообще смогли подойти. Почерневшая от времени и кое-где поросшая мхом каменная кладка выглядела достаточно убедительно: на стене у ворот без труда поместились бы хоть два десятка лучников.

Чтобы взять Прашну понадобилась бы целая армия и не один день осады – даже крохотный гарнизон в этом надежном каменном мешке без особого труда отбил бы нападение войска хоть впятеро больше.

Не случайно Прашна заняла неформальное первое место среди всех Вольных Городов и стала чуть ли самым крупным торговым центром по обе стороны гор. Даже сейчас, когда весь уцелевший мир людей превратился в одно сплошное сражение, за крепкими стенами люди явно ощущали себя хотя бы в относительной безопасности.

Никто не обратил внимания на обоз из десятка телег, запряженных низкорослыми мохнатыми лошадками, который вошел в город через западные ворота и неторопливо направился к центральной площади. По дороге я насчитал где-то полторы-две сотни людей – а всего в Прашне наверняка жила не одна тысяча. За каменными стенами без труда поместилось бы четыре Вышеграда, а рядом с возвышавшимся над соломенными крышами замком деревянный детинец показался бы спичечным домиком.

Да уж… Остается только порадоваться, что мы все-таки успели к Прашне раньше, чем армия Сивого, да еще и пробрались за стены без лишнего шума.

Я остановил обоз в тени большого дома на краю базарной площади. Не слишком близко от лотков и палаток, чтобы без надобности не мозолить глаза торговцам – но и не слишком далеко. На улицах телеги наверняка заинтересовали бы стражников, а у стен замка мы могли случайно встретить северян. Но в этой толпе едва ли кто-то узнал бы меня, даже столкнувшись носом к носу.

Город жил своей жизнью – и базар на площади был его сердцем, перекачивающим потоки людей туда и обратно по узеньким улочкам. Даже к вечеру торговля и не думала утихать, и до нас то и дело доносились крики, ругань и звон монет.

– Мне трудно поверить. – Рагнар отодвинулся в сторону, пропуская спешившую куда-то женщину с огромной корзиной в руках. – Если бы эти люди знали, кто перед ними…

– Может, они и вовсе не слышали наших имен. – Я поправил капюшон на голове и прислонился спиной к ближайшей телеге. – Сюда война еще не добралась.

Точнее, прошла город по касательной, лишь зацепив своей окровавленной косой. Сигизмунд прикончил своего брата-князя втихаря, под покровом ночи, а Вацлав оказался достаточно сообразительным, чтобы не устроить на улицах Прашны мясорубку, из которой все равно не вышел бы победителем. Власть сменилась так тихо, что местные едва замечали это… до недавнего времени.

В гомоне базара то и дело звенели тревожные нотки – и не первый день. Кто-то шепотом говорил о возвращении Вацлава… А кто-то уже не стеснялся в голос поносить Сигизмунда, раздувая и без того вовсю тлеющий фитиль мятежа.

Прашна понемногу превращалась в пороховую бочку, вот-вот готовую рвануть.

Что ж… Тем лучше – больше работы будет у стражников и шпионов конунга.

– Я чувствую… что-то, рифел грвах. Ир хаул движется.

Вытянутая физиономия Одхана появилась между телегами. Эльфы прятались за ними, но теперь, когда вокруг начинало темнеть, их вождь отважился подать голос.

– Этой ночью будет битва, – негромко отозвался я. – Многие погибнут.

– Я знаю. Но говорю тебе не об этом, рифел грвах. – Одхан прикрыл глаза. – Твоя сила растет.

– Едва ли… – Я вспомнил, когда в последний раз получал новый уровень. – Но если так – мне ее все равно не хватает.

– Ты можешь подчинить чужой разум, рифел грвах. И не только одного из аэ дин, но сразу многих. Погляди. – Одхан осторожно вытянул гигантскую руку, указывая в сторону базара. – Ты скрываешь нас, хоть и сам этого не знаешь.

Я только сейчас заметил, что люди обходят нас стороной. Две женщины кивнули торговцу и неторопливо зашагали к улице за домом. Они могли бы пройти напрямую, прямо рядом с телегами – но вместо этого обогнули по длинной дуге. И удалились, так ничего и не заметив. Обоз будто накрывал невидимый купол, ступать в который им почему-то не хотелось.

Я не хотел, чтобы кто-то нас видел – и Система подчинялась моей воле без всяких заклинаний или абилок.

* * *

Конунг Сивый отключил гарнитуру и вернул спинку кресла в исходное положение. И замер, прислушиваясь к собственному телу. Но на этот раз обошлось – ни головной боли, ни видений из вирта… ни даже крови из носа – пальцы и расстегнутый ворот рубашки остались чистыми.

В последнее время такое везение случалось все реже.

– Павел Викторович?.. – Дверь кабинета приоткрылась, и в образовавшуюся щель просунулась белокурая голова. – Вы здесь?