Читаем Утка с яблоками (сборник) полностью

В дверях парадной он столкнулся с мужчиной, державшим на поводке двух мопсов. Мужчина поздоровался, Игорь изобразил подобие улыбки и кивнул. За год, что ездил сюда, он не раз видел этого собачника.

С Инной они познакомились прошлой зимой. Заметив на обочине пустынного темного проспекта отчаянно махающую рукой девушку, Игорь затормозил и, хоть оказалось совсем не по пути, согласился подвезти.

– Что ж вы так не по сезону оделись? – сразу поинтересовался он у пассажирки в припорошенной снегом короткой нейлоновой курточке. – Минус двадцать на дворе.

– Никто шубы не подарил! – рассмеялась девчонка, молоденькая, на вид младше его дочери.

Слово за слово, разговорились. Она сказала, что студентка, учится в финэке, живет в общежитии, сама из области. У родителей нет возможности деньгами помогать, правда, иногда продукты присылают. Приходится подрабатывать.

– Работать и учиться – тяжело, наверное?

– Тяжело, – подтвердила она. – А что делать? Стипендия – тысяча с хвостиком, и я ее только на первом курсе получала. А в Макдональдсе на Василеостровской я за четыре часа пятьсот рублей зарабатываю, плюс питание.

– Нельзя эту гадость есть! – убежденно воскликнул Игорь. – Вон, американцы слоны какие – а все от гамбургеров.

– Так то – американцы! – хихикнула она, и добавила: – Вообще-то меня уже тошнит от быстрой еды.

Он глянул на обтянутые джинсами ножки и подумал, что такую фигурку грех портить.

Когда добрались до места, оказалось, что подруги, в гости к которой ехала девушка, еще нет дома – та сообщила по телефону, что будет минут через десять. Игорь пожалел пассажирку, не стал высаживать на мороз возле закрытого подъезда, и они еще поболтали.

Он включил в автомобиле свет, закурил. Девушка тоже попросила сигарету.

– Я сама редко покупаю. Курю немного, можно и стрельнуть, когда хочется, – объяснила она. – Меня Инна зовут.

– Игорь, – представился он.

– Это джип? – оглядела девушка просторный салон.

Он кивнул:

– Мицубиси.

– Круто. А вы где работаете?

– У меня своя фирма, – он сам не понял, отчего не сказал: «у нас с женой».

– Здорово. А что продаете?

– Приборы. Собственного производства. Я по образованию инженер. В Технологическом учился.

– Давно?

– Давным-давно. Мне сорок пять, – зачем-то скостил он пять лет.

– Как моему папе, – улыбнулась она, и добавила: – А мне девятнадцать.

«Совсем зеленая, Машке двадцать шесть», – мелькнула мысль.

Игорь давно не беседовал с такими юными девушками. Рядом с ней он почувствовал себя значительным и умудренным опытом.

Они распрощались через несколько минут, и всю дорогу до дома он думал об Инне. Не потрясающая красавица, но симпатичная. Длинные гладкие волосы со светлыми прядями. У Аньки тоже светлые пряди на шоколадных коротких волосах, только сразу видно, что крашеные – а тут, будто выгорели на солнце… И серые глазищи – огромные, но не наивные. Наверняка давно не девственница, теперь они рано начинают…

Когда Инна выбиралась из машины, куртка задралась, и он углядел темно-синий завиток в ложбинке позвоночника над спущенными по моде на бедра джинсами. Воображение дорисовало татуировку – треугольник или ромб орнамента на восточный манер – он не раз видел такие на пляжах. Жена возмущалась: зачем девицы уродуют себя? Как они, расписные, будут выглядеть в старости? Он соглашался для виду, но про себя замечал, что татуировки на молодом женском теле – на пояснице, на щиколотке или плече – выглядят интригующе и возбуждающе. На ветровом стекле, за разгоняющим встречный снег дворником, ему привиделись в характерной позе соблазнительные упругие ягодицы и змеистый ромб над ними. Игорь даже головой помотал, усмехаясь – не в этой жизни! У него никогда не возникало желания изменить жене. Полюбоваться, вообразить что-то подобное – да, не без этого. Но изменить? Нет.

Однако, оказавшись через несколько дней в районе Василеостровской, он вспомнил, что Инна работает рядом. Зашел в Макдональдс и сразу увидел ее, в оранжевой футболке, за прилавком. Она была занята покупателями и узнала Игоря, лишь когда подошла его очередь.

– Привет. Что будешь брать? – запросто перешла она на «ты».

– Что-нибудь съедобное. Не биг-мак.

– Чиккен-макнаггетс? Салат, пирожок и кофе?

– Лучше чай. Как поживаешь?

– Нормально.

– Сегодня ты до скольки на работе?

– Сегодня до закрытия. Завтра выходной. Ты позвони, – она обратилась к кассе, одновременно отдавая команды юношам и девушкам, составляющим заказы за ее спиной.

«Молодцы ребята, – мысленно восхитился Игорь, – как быстро и точно работают – американская выучка!»

– У меня нет твоего телефона, – напомнил он.

– Записывай, – когда он достал аппарат из кармана, она продиктовала номер, и завершила: – С вас триста пятьдесят два.

Забрав сдачу, Игорь дождался своего подноса. Инна уже обслуживала следующего покупателя, но мельком улыбнулась ему, когда отходил от прилавка.

Перейти на страницу:

Все книги серии Лауреаты премии «Народный писатель»

Похожие книги

Дети мои
Дети мои

"Дети мои" – новый роман Гузель Яхиной, самой яркой дебютантки в истории российской литературы новейшего времени, лауреата премий "Большая книга" и "Ясная Поляна" за бестселлер "Зулейха открывает глаза".Поволжье, 1920–1930-е годы. Якоб Бах – российский немец, учитель в колонии Гнаденталь. Он давно отвернулся от мира, растит единственную дочь Анче на уединенном хуторе и пишет волшебные сказки, которые чудесным и трагическим образом воплощаются в реальность."В первом романе, стремительно прославившемся и через год после дебюта жившем уже в тридцати переводах и на верху мировых литературных премий, Гузель Яхина швырнула нас в Сибирь и при этом показала татарщину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. А теперь она погружает читателя в холодную волжскую воду, в волглый мох и торф, в зыбь и слизь, в Этель−Булгу−Су, и ее «мысль народная», как Волга, глубока, и она прощупывает неметчину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. В сюжете вообще-то на первом плане любовь, смерть, и история, и политика, и война, и творчество…" Елена Костюкович

Гузель Шамилевна Яхина

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее
Жюстина
Жюстина

«Да, я распутник и признаюсь в этом, я постиг все, что можно было постичь в этой области, но я, конечно, не сделал всего того, что постиг, и, конечно, не сделаю никогда. Я распутник, но не преступник и не убийца… Ты хочешь, чтобы вся вселенная была добродетельной, и не чувствуешь, что все бы моментально погибло, если бы на земле существовала одна добродетель.» Маркиз де Сад«Кстати, ни одной книге не суждено вызвать более живого любопытства. Ни в одной другой интерес – эта капризная пружина, которой столь трудно управлять в произведении подобного сорта, – не поддерживается настолько мастерски; ни в одной другой движения души и сердца распутников не разработаны с таким умением, а безумства их воображения не описаны с такой силой. Исходя из этого, нет ли оснований полагать, что "Жюстина" адресована самым далеким нашим потомкам? Может быть, и сама добродетель, пусть и вздрогнув от ужаса, позабудет про свои слезы из гордости оттого, что во Франции появилось столь пикантное произведение». Из предисловия издателя «Жюстины» (Париж, 1880 г.)«Маркиз де Сад, до конца испивший чащу эгоизма, несправедливости и ничтожества, настаивает на истине своих переживаний. Высшая ценность его свидетельств в том, что они лишают нас душевного равновесия. Сад заставляет нас внимательно пересмотреть основную проблему нашего времени: правду об отношении человека к человеку».Симона де Бовуар

Донасьен Альфонс Франсуа де Сад , Лоренс Джордж Даррелл , Маркиз де Сад , Сад Маркиз де

Эротическая литература / Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза / Прочие любовные романы / Романы / Эро литература