Увидеть Мензоберранзан и умереть

«Дурак, какой-то! — рассердилась Ника, отодвигаясь от него еще подальше. — Не видит разве, что перед ним монашка».

— Нет… знаете… не надо меня больше тереть. Я посмотрела на… отца Фарфа и вот…

— А, я что говорю… — оживился старик, выбросив снег и вытирая руки о свой драный плащ. — Уж на что Амелия ловко потрошит свиней, что бы из их кишок делать кровяные колбаски, а падала, бывало, от одного вида раздавленной крысы, или от того, как корова телилась… а у отца Фарфа, вишь ты, сердце вырвано, да все косточки переломаны…

Зажав рот ладонями, Ника быстро переместилась к кустам и там, кое-как поднявшись на ноги, скрылась в них подальше от старика.

Пес, виновато опустив голову, потрусил за нею. Прислонившись к гладкому стволу березы, Ника по нему сползла на землю. Пес лег рядом и она положила ему ладонь на голову. Ей стоило бросить всего один взгляд на останки священника, чтобы образ его изуродованного тела, ярко и четко отпечатался в ее сознании.

Как все паршиво! Бесчувственная Айвен, ходячее проклятие Репрок, убийство священника, оборотень. Все это, нехорошей кучей свалилось на нее. И она, обязана эту кучу разгребать? И почему у нее такое чувство, что убийство священника предупреждение ей, лично. О чем? Плюнуть на все и уехать отсюда, но Айвен…

Какой ужасный день и как же ей плохо. Ника бездумно глядела в небо, видневшееся в просвете переплетения ветвей. Сможет ли она, теперь одна, вывести отсюда Айвен? «Могу… не могу… могу… не могу», — твердила про себя Ника, словно гадала по ромашке, глядя на блеклый, серый клочок неба и вдруг резко села. Пес поднял голову от лап, не сводя с нее тревожного взгляда. Нижние ветки вязов и берез были обломаны и валялись у их подножия на мерзлом снежном насте.

Только сейчас почувствовав, как у нее замерзла поясница, Ника поднялась и шагнула к дереву. Так и есть, несколько веток, не обломанных до конца, остались просто висеть. Она шла, задрав голову, разглядывая деревья у которых были начисто обломаны нижние ветви, пока над нею не навис густой шатер, ничем не потревоженных крон. Здесь было темно из-за плотно переплетенных ветвей.

Рядом, зарычав, залаял пес. Посмотрев на него, она увидела, что он обнюхивает широкий след темной обнаженной земли с которой сняли верхний травяной покров, перемешанный с палыми листьями и иглами хвои. И этот широкий след земли обрывался так же неожиданно, как и сломанные ветви деревьев, что начинался там, где он заканчивался. Они, словно, продолжали друг друга.

Пес обнюхивая сырую землю, вздыбил шерсть на загривке. Было похоже на то, словно некто, устав волочь тело по земле, взмыв с ним в воздух, пронесся ломая ветви и швырнул тело Фарфа оземь там, где его сейчас и нашли. «Отлично! — хмыкнула Ника — Не хватало нам, до кучи, еще и летающего оборотня. А может у него такой «аховый» прыжок. Как в сказке про серого волка, который прыгал через поля, леса, реки и, даже, горы…».

— Как, думаешь, мог оборотень с отцом Фарфом в зубах покрыть такое расстояние в прыжке?

Пес беспокойно переступил, сел судорожно облизнувшись, всем своим видом показывая, свое отношение к подобному предположению.

— Вот и я думаю, что не мог. Да и зачем? Скушал бы его на том же месте где напал и все дела. Пойдем посмотрим, откуда беднягу Фарфа волокли…

Пес тут же сорвался с места и потрусил по темной полосе взрыхленной земли. Носком башмака Ника уложила ком земли с торчащим пучком пожухлой травы обратно в ямку откуда он был вывернут, и прибив его деревянной подошвой, пошла за трусившим впереди, псом.

— Могу… не могу… — все бормотала Ника, пока не остановилась, глядя на дохлого мула со свернутой на бок головой, и огляделась. — А знаешь, кто у нас отличный летун и передвигается только по воздуху? — спросила она пса.

Пес сел и склонив голову на бок, навострил уши — весь внимания.

— Балахон! — возвестила Ника, подняв палец. — Все те два раза, что я сталкивалась с ним, он даже не касался земли ногами, и если летающих оборотней, в принципе, не бывает… Эй! Что ты там увидел? — крикнула она вслед, сорвавшемуся псу и побежала за ним по проложенной копытами мула, тропке, что бросалась из стороны в сторону.

Разглядывая изломанные кусты по обе ее стороны, Ника сообразила, что бедное животное неслось здесь, не разбирая дороги. По этой тропинке, они вышли на широкую, проторенную тропу с колей, оставленной тележными колесами, которая выводила на дорогу, шедшую на юг, в город. По ней Ника с отцом Фарфом прибыли в Репрок.

— Теперь смотри, что у нас с тобой получается, напарник, — обратилась она к псу. — Отец Фарф решил выехать на дорогу, чтобы добраться до города. Так? Но на этой тропе его испугали, заставив спасаться бегством, так что он несся через вон те кусты, пока убийца не догнав его, убил мула, а потом взялся за самого Фарфа. Но вот, только, кто их спугнул?

Они с псом полезли обратно в кусты, через которые бестолково бежал мул и вышли по другую сторону тропы. Пес бежал за Никой опустив морду к земле.

— Нашел что-нибудь?

Пес сел и яростно зачесал за ухом.