В боях рожденная...

Вечером 8 января мы получили приказ командующего Юго-Западным фронтом сдать район обороны дивизии другим частям, совершить 100-километровый марш в район города Щигры и поступить в распоряжение командира 3-го гвардейского кавалерийского корпуса генерала В. Д. Крюченкина. В состав дивизии был передан батальон противотанковых ружей. Мы уже знали, что ПТР сыграли важную роль в борьбе с вражескими танками в битве под Москвой и были рады получить это легкое, маневренное, надежное оружие. Забегая вперед, скажу, что в первых же боях в составе дивизии бронебойщики батальона доказали, что слава о них разносится не напрасно.

Совершив трудный марш по заснеженной пересеченной местности, соединение прибыло в указанный район. Вместе с комиссаром мы отправились на КП командира 3-го гвардейского кавалерийского корпуса, где получили для дивизии конкретную боевую задачу: прорвать оборону противника на участке Ханыки, Косаржа, обойти Щигры с севера, окружить и уничтожить группировку противника в этом районе.

Итак, снова наступаем. Вернувшись на КП, мы созвали командиров частей и вместе с ними начали разрабатывать план наступления. Развернул начальник штаба полковник Б. И. Кащеев новенькую карту — в глазах зарябило от обилия рек, речушек, оврагов, населенных пунктов. Да, район предстоящих боев был трудным: ведь за каждый населенный пункт придется драться, каждую речку надо форсировать.

— Каковы данные разведки? — спросил я начальника разведки дивизии.

— Плохие, товарищ генерал. Все населенные пункты сильно укреплены. Почти в каждом доме оборудованы огневые точки. Противник располагает танками.

Данные действительно плохие. У нас танков не было. В случае появления немецких боевых машин вся надежда была на артиллерию и батальон ПТР. Наступать было решено двумя эшелонами. В первом — 4-й и 85-й стрелковые полки, во втором — 331-й и 355-й.

Утром 18 января батальоны первого эшелона пошли в наступление. Медленно, очень медленно двигались цепи.

Бойцы шли по пояс в снегу, на плечах тащили пулеметы, с большим трудом тянули через толщу снега пушки. Как только завязался бой на окраинах первых населенных пунктов, я ввел в наступление и полки второго эшелона. В первый же день наши части освободили Ханыки, Долгий Колодец, Хохловку и Косаржу.

Враг яростно контратаковал, но подразделения дивизии, буквально вгрызаясь в оборону противника, упорно продвигались вперед. К 21 января было освобождено 12 населенных пунктов, в качестве трофеев захвачено четыре пушки, пять минометов, 15 автомашин, 17 пулеметов, 55 винтовок и много боеприпасов. Создалась реальная угроза окружения группировки немецких войск в этом районе. Прекрасно понимая это, немецкое командование подбрасывало все новые и новые резервы, не считаясь ни с какими потерями, любой ценой стремилось отбросить нас, заставить отступить. Воины 1-й гвардейской стояли насмерть, проявляя чудеса храбрости и героизма, отбивали яростные контратаки врага.

Приведу лишь несколько примеров.

21 января 85-й стрелковый полк под командованием подполковника Н. Д. Козина освободил деревню Удерово и продолжал наступление в направлении Крюково, Парменовка. Уже видны были крыши Парменовки, еще бросок — и деревня будет взята. Но тут на наши атакующие цепи ринулись 11 вражеских танков. Артиллерия отстала, и подполковник Козин бросил в бой резерв — роту противотанковых ружей под командованием лейтенанта Багирова.

Багиров быстро вывел своих бронебойщиков в боевые порядки пехоты, определил каждому расчету огневую позицию. Петеэровцы уверенно принялись за свое дело. В треск автоматов и пулеметов вплелись своеобразные щелчки противотанковых ружей. И вдруг замолчал третий расчет на левом фланге роты. Лейтенант Багиров и политрук роты Кузьменко немедленно поползли туда. Бойцы третьего расчета были убиты. В коробке оставалось всего пять патронов, а на позицию расчета шли фашистские танки.

Багиров лег за ружье. Тщательно прицелился в головную машину. Выстрелил раз, другой, но танк упрямо полз вперед. Лишь пятым, последним, патроном Багиров подбил бронированную машину. Больше стрелять было нечем. А на позицию надвигался еще один танк, изрыгая огонь из пушки и пулемета. Тогда Багиров, приказав Кузьменко прикрывать его автоматным огнем, со связкой гранат пополз к вражеской машине.

Вот он нырнул в овраг, выбрался на противоположный край. Все — он в «мертвой зоне», огнем пулемета его не достать. И тогда стальная громадина двинулась на него, стремясь раздавить гусеницами. Когда до танка оставалось несколько метров, Багиров бросил под гусеницу связку гранат. Раздался мощный взрыв. Гусеница сползла с катков, танк беспомощно завертелся на месте и остановился. Выбравшихся из люка немецких танкистов скосил из автомата политрук Кузьменко.