В чужом городе

– Он был занят на работе, он много работал. Я потом расскажу тебе, почему он не вернулся. Макар, это твой отец.

– Но если это мой отец, где же он был, почему его не было?

– Понимаешь, трудно сказать. Он не знал, что ты есть. Он не знал, что ты появился.

– Как это он не знал, что я есть, что я появился.

– Понимаешь, так было, понимаешь, это вот…

– Мама, я уже взрослый, я уже знаю, как появляются дети, почему они появляются…

– Ну, хорошо, я тебе тогда расскажу. Понимаешь как, я училась в институте, у нас в институте по электротехнике лабораторные занятия вел один красивый молодой человек… – начала рассказывать Татьяна.

Она рассказа сыну все от начала и до его появления. Мальчик слушал внимательно и не перебивал…

– Через месяц после этой ночи я почувствовала, что ты у меня будешь. Наутро я уехала и больше не видела Макара Петровича… До недавнего времени… А Макар Петрович не знал, что ты родишься. Я уехала к своим родителям, а через девять месяцев родился ты. И я тебя назвала тоже Макаром. Как и того человека, которого я полюбила. Я полюбила его за доброту, за честность. Я бы сказала, что у него что-то такое есть, чего у других нет. Он самый надежный человек на свете, он всегда поможет и утешит… И вот я все это время не говорила никому, что твой папа – это Макар Петрович. А когда я вас увидела вместе, стоящими на берегу, вы абсолютно одинаковые, у вас даже на лице эти родинки, и фигуры одинаковые, только возраст разный. Мне стало нехорошо, перед глазами круги поплыли, сердце застучало. И я подумала, какое счастье было бы нам с тобой, если бы этот человек был рядом. Рядом тогда, когда только ты родился… А что сейчас, Макарушка, мы с тобой уже взрослые, тебе уже скоро двенадцать лет. А мама у тебя уже старушка. А Макар Петрович… Я не знаю, почему я тогда ему не сказала, я побоялась, что он человек честный, добросовестный. Он решит на мне жениться, но это будет не по любви. А я не знала, прошла ли любовь у него к Раисе. Поэтому, чтобы не мешать ему, не портить его жизнь, чтобы не губить его любовь… Я запомнила ту ночь на всю жизнь. И я живу тем днем, вернее ночью. И то, что он мне дал, а дал он мне тебя, – это самое дорогое, что у меня есть. И я счастлива.

8

Макар лежал в своем номере и вспомнил, как однажды он летел куда-то в командировку и чисто случайно оказался в одном самолете с Артемом. Они сели рядом, стали вспоминать прошлое. Артем рассказал, что Татьяна после того случая, когда все они объявили ей бойкот, куда-то пропала на длительное время, даже из института ушла. А потом вдруг оказалась экономистом в главном управлении, где работал Артем…

– Причем она вела себя гордо, ни с кем никаких дружеских отношений не заводила, особенно с нами, однокурсниками, хотя нас в том управлении много работало… Но тем не менее на празднование пятилетия после окончания института мы решили пригласить и ее. Все-таки она проучилась с нами почти пять лет… И только один семестр не доучилась – ушла. И представляешь, мы официально ей послали приглашение, она ответила на это приглашение письмом, правда, никто, по-моему, не понял, что она хотела этим сказать. Вначале она благодарила за то, что они вспомнили о ней, но сказала, что за одним столом с теми, кто поступает так подло и низко и даже не извиняется после этого, она сидеть не желает. И никогда не появится, чтобы не находиться с такими людьми. Посмеялись мы тогда над этим письмом. Странная она все-таки…

Макар тогда сказал Артему:

– Дураки вы все, зря я вас тогда не выпорол.

– Это почему еще? – спросил удивленный Артем.

– Да то, что девочка практически утонула тогда…

– Как? – у Артема расширились глаза.

– А так – чисто случайно я ее заметил в последний момент, когда она уже шла ко дну. Я с трудом ее откачал, я уже думал: все. Она так воды нахлебалась. Я ее откачал, а вы, презренные… Мне противно даже с тобой сейчас говорить, что вы довели девчонку до такого – «ерша» подсунули и потом бойкот объявили. Да она вас спасла! Если бы она сказала, что вы ее напоили, и она чуть не утонула, я не думаю, что ваша жизнь была бы такой гладкой.

– Подожди, Макар Петрович, Макар Петрович.

– Да, да, да! Я ее еле откачал. Я ее вытащил почти бездыханную. Я ее откачивал-откачивал, когда у меня уже были силы на исходе, она закашляла, и начала из нее выходить вода. Правда, не сказала вам… Что же, это только подчеркивает ее мужество и доброту. А вы с ней так подло поступили!