В мире птицы мохо

– Но ведь никто из вас не видел его тело? – спросил энси, сидевший полузакрыв глаза и сквозь оставшиеся щелочки наблюдавший за Сарниусом.

– Это было невозможно, правитель, горы как ножом обрезало. С такой же обрезанной дорожки и упал в пропасть командующий Пиригон, прямо на моих глазах. Я просто не успел ничего сделать, настолько внезапно случилось это. А с ним вместе погибла и группа «бессмертных». Толчок был настолько сильным, что их просто сбросило в пропасть. Я уцелел, можно сказать, чудом.

Номарх замолчал. В кабинете стало тихо. Слышно было, как потрескивают дрова в камине за спиной энси.

– Очень жаль, – после долгого молчания сказал энси, – я возлагал на советника большие надежды. Очень трудно будет подыскать ему замену.

– Мне тоже искренне жаль его, – ответил Сарниус, – ведь он был моим другом. Я уверен, правитель, что вы со своей прозорливостью назначите достойного преемника на его место.

Глаза энси на мгновение сверкнули и снова спрятались под веками.

– Конечно, дорогой номарх, я постараюсь как можно быстрее сделать это. Кое-какие мысли по этому поводу у меня уже есть. А что за история с войском кутиев? Куда они направляются? Ты ведь был в длительном контакте с ними.

– По просьбе царя Ниппура они направляются помочь ему в борьбе со вторгшимися с востока племенами из Аккада. Я привез вам грамоту от них с личной просьбой вождей пропустить войска через наши территории. Вот она.

Сарниус извлек свернутую в трубку перевязанную цветной ленточкой и опечатанную грамоту и с поклоном вручил ее энси.

– Мы договорились, что они будут ожидать ваше решение в дне пути от Ларсы, – продолжил он, – там кутии стали лагерем.

– Насколько им можно доверять? – не раскрывая глаз, спросил энси, – не хитрость ли это с их стороны, чтобы притупить нашу бдительность?

– Не думаю, правитель. Они бы уже проявили себя. Но их держат на цепи жрецы новой веры – Черной Змеи, которые и управляют вождями. Без их команды те и шагу сделать не смеют. И, насколько мне известно, просьба о помощи царем Ниппура направлялась именно жрецам, а не кутиям. Меня негласно попросили передать вам просьбу о принятии послов жрецов Черной Змеи. Они хотят разъяснить вам сущность своей веры и завязать с Лагашем более тесные отношения.

– Мы подумаем об этом немного позже. Ты прошел длинный путь. Тебе надо хотя бы немного отдохнуть. Через несколько дней соберу советников. Там еще раз изложишь просьбу жрецов. А теперь разрешаю тебе удалиться.

Сарниус встал, откланялся и вышел, притворив за собой дверь.

В кабинете, где сидел энси, открылась другая дверь, через которую тихо вошел Имхотеп, секретарь энси, и остановился за его спиной.

– Имхотеп, что ты обо всем этом думаешь? – не оборачиваясь, спросил энси.

– Не верю ни единому слову. Слишком гладко у него все получается, – негромко произнес тот, – и пропажа советника, и гибель командующего, и появление кутиев на нашей территории. Ниппур на севере граничит с нами, и, я уверен, вначале о помощи его царь попросил бы вас, а не каких-то кутиев. И жрецы, неизвестно откуда появившиеся, но уничтожающие жителей с помощью колдовства. Мне кажется, все это звенья одной цепи. Кто-то затеял против нас крупную игру. Знать бы, какую и для чего.

– Я думаю так же, – согласился энси, – собирай советников. Немедленно отправь за ними гонцов. Пусть поторопятся. Будем обсуждать возникшие проблемы. Совет назначаю через три дня. И не спускай глаз с лагеря кутиев. Чую я, что неспроста они появились у нас. Ведь еще совсем мало времени прошло после их разгрома. А они снова тут как тут.

– Будет исполнено, правитель.

– А теперь, будь любезен, кликни слуг. Что-то я совсем разболелся. Пусть помогут добраться до ложа. И пошли Сарниусу от меня бутылку моего любимого вина. В знак признания его заслуг. А дальше посмотрим. Политика – вещь деликатная. Кто знает, во что все это выльется…

19.

Вскоре и синее солнце, бросив в последний раз лучи в воздух, окрасив большую лодку, скорее, корабль, в густой синий цвет и воду в фантастически-фиолетовый, ушло за горизонт. На небе зажглись яркие звезды. Среди них не было ни одного знакомого людям созвездия. Корабль мерно поднимался и опускался на волнах.

Люди наконец-то сумели устроиться и спокойно поужинать. Как оказалось, сутки никто не брал ничего в рот. В том нервном напряжении, в котором все находились целый день, про еду никто не думал. И теперь набросились на нее, как после длительной голодовки. Особенно усердствовал скандинав, поглощая неимоверные объемы еды под удивленными взглядами матросов.

– Вы удивляетесь? – воскликнула, глядя на них, Олиона, – он у нас бывает только в двух положениях – поглощающим еду и спящим между поглощениями!

Все засмеялись.

– А еще вытаскивающим чей-то нос с жертвенника, на котором его хотели отрезать, – съязвил скандинав, – а, может, не стоило это делать?

– Стоило, конечно, стоило, – сквозь смех сказал Орагур, иначе весь наш поход потерял бы свою прелесть!