Вальпургиева ночь

Заметив, что девушка исчезла, Дарок уже собрался последовать за ней, но не тут-то было. Желающих поговорить с эрлом с глазу на глаз собралась маленькая ватага, тут же окружившая мужчину. Пока он отвечал на вопросы горожан, восхищенная Деника направилась к Олаву. Впервые в жизни за нее заступились, и она была столь же ошеломлена, сколько и благодарна.

Спрятав нервно дрожащие руки за спину, девушка подошла к воину.

— Спасибо вам большое, уважаемый господин, за то, что защитили меня, — робко поблагодарила она. — Теперь-то Сеймун уж точно не посмеет угрожать мне ремнем.

Она хихикнула и покраснела. Олав никак не отреагировал на ее слова. Его лицо уже успело вновь приобрести ледяную маску.

— В принципе, отчим — неплохой человек, и мама тоже. Но вот когда выпьют, пиши пропало. Ровно, как и дядя Мерлин.

Воин продолжал молчать, хмуро уставившись перед собой. Его подбородок был так высоко задран, что он едва ли мог видеть девушку, но Денике было все равно, что он на нее не смотрит.

— Мне, конечно, не передался дар моего двоюродного дедушки, но я тоже умею гадать… по лысине Стеймуна. Если она краснеет, Стеймун недоволен.

Шутка не прошла. Деника смущено прикусила губу.

— Если бы я знала имя господина, спасшего меня от побоев, мне бы было легче его отблагодарить.

Ответом ей было суровое молчание. Девушка сконфуженно хмыкнула.

— Ну, хорошо. А меня зовут Деника, я тут за судомойку буду, в винной «Сытый кот». Мой дом находится во-о-он там, за холмом. Как пойдете по улице Сверчков, сразу третья хижина за таверной «Пчела и дракон».

Молчание.

— Вам если что понадобится, вы не стесняйтесь, заходите. Я вкусно готовлю ялайгу.

Олав даже не моргнул. Сейчас он напоминал собой величественную каменную статую: суровый взгляд, недвижимое тело, одна рука лежит на ножнах, и только лишь размеренное дыхание говорило о том, что этот человек жив. Деника растерянно глядела на него, недоумевая, что сделала или сказала такого, чем вызвала столь недовольную гримасу на лице спасителя.

Брэшен, с улыбкой наблюдавший за ним, решил сжалиться над девушкой, подошел к ней и по — братски похлопал по плечу.

— Не переживай, милая. Порой кажется, что старина Олав имеет скверный характер, и только занят тем, что, нацепив на рожу кислую мину, запугивает окружающих, но на самом деле он всего лишь редкостный молчун. Хотя может статься, что оба варианта верные.

Воин никак не отреагировал на насмешку, разве что его лицо стало еще суровее.

— Олав, — восхищенно протянула Деника. — Какое красивое имя.

— И очень редкое. Впрочем, как и сам старина Олав. Хотя его точный возраст неизвестен никому, так как даже с нами, своими лучшими друзьями, во время военной кампании он не обмолвился и словечком. Думаю, тот монолог, что он сегодня прочитал вашим родственникам, был самым длинным в его жизни.

— Вот как? Так вы вместе с эрлом были на Жирных Берегах? — с каждой новой фразой уровень обожания великана в глазах Деники возрастал.

— И не один год, — подтвердил Брэшен, не спуская с друга ехидного взгляда. — Потому такому грозному вояке едва ли известно столь утонченное блюдо, как ялайга, на войне мы привыкли есть прогоркших гусей вперемешку с землей.

На лице девушки отразилось искреннее сожаление.

— Какой ужас, — она прижала руки к груди, не сводя с Олава печального взгляда. — Тогда вам непременно стоит заглянуть ко мне. Я накормлю вас отборной осокой с соусом из лисичек, а ещё ржанкой и помадкой из кореньев борщевика.

— Звучит аппетитно, — Брэшен похлопал рукой по впалому животу. — Правда, не уверен, что такой невежда, как наш с вами друг, сможет по достоинству оценить вашу кухню. Другое дело я.

— Тогда я приглашаю вас обоих. Как насчет послезавтра?

— Мы обязательно придем. Уверен, Олав вприпрыжку побежит к вашему дому, — Брэшен вскинул голову, чтобы посмотреть на друга, и столкнулся с недобрым прищуром.

— Если честно, — полушепотом сказала Деника, обращаясь к Риду, — я как-то сразу заподозрила, что причиной недовольства вашего друга может быть некачественная еда.

— Ну, вы сами понимаете, — добавила она, видя в глазах Брэшена недоумение. Ее голос звучал заговорщически тихо. — Плохая еда — проблемы с кишечником…

— Что-о-о? — Брэшен посмотрел сначала на нее, затем на Олава, на лицо которого набежала грозовая туча, и еле сдержал смешок. Кажется, у него появился новый способ подшучивать над другом.

— Я, конечно, не знахарка. Это Шанталь у нас неплохо разбирается в болезнях. Но, насколько мне известно, порой причиной дурного настроения является хронический запор…

Брэшен весь покраснел и надул щеки. Казалось, только одного легкого толчка хватит, чтобы он лопнул и покатился по земле, дергаясь от хохота. Взглянув на окаменевшее от гнева лицо Олава, он стал сотрясаться в безудержном смехе.

— Вы, несомненно, правы, дорогая, — вытирая влажные глаза, молвил он.

Уничтожающий взгляд и скривленный изломом рот гиганта не предвещали ничего хорошего, но Брэшена уже нельзя было унять: