Варвар

Арон сидел на песке, смотрел на свои дрожащие от ужаса руки и с трудом дышал, пытаясь успокоиться. Почти все отправившиеся в пещеру в ней же и остались. Он отделался испугом и ссадиной на лбу, с которой кровь медленно стекала по брови вниз к щеке.

Как Энрар оставался спокойным, Арон не понимал. Сорвав обгоревшую рубашку, эштарец отдавал приказы, хотя с трудом слышал сам себя сквозь резкую боль в голове и ушах.

− Где второй выход из пещеры? – спросил Энрар, коснувшись плеча мальчишки.

Арон только посмотрел на него, не в силах говорить.

− На карте показать сможешь?

Мальчик закивал.

− Тогда покажи.

Энрар кивнул в сторону Норда, стоявшего рядом и готового перехватить командование, а сам опустился на песок, понимая, что его тошнит от головной боли. Сам он почти не пострадал, но осознание того, что из ушедших с ним солдат вернулись только трое, а еще семеро остались под камнями, настроения не поднимало.

Арон, показав точку на карте, приземлился рядом. Руки у него всё еще дрожали, и он старательно обнимал колени, пытаясь эту дрожь подавить напряжением.

− Я послал за врачом и подкреплением для разбора завалов, надеюсь, там хоть кто-нибудь выжил, − сообщил Энрар. – Ты-то как, цел?

Он вытер с лица мальчишки кровь, явно не считая ссадину за рану.

− Я в порядке, − с трудом прошептал Арон, боясь заплакать. – Вы-то как?

− Отвратительно, − признался Энрар, глядя на воду. – И так всё болело, а теперь еще и голова как чугунный котелок с эхом внутри. – Он усмехнулся и посмотрел на мальчишку. – А ты молодец, Арон. Если бы не ты, мы бы там все погибли, а он ушел бы, а так его сейчас поймают в порту.

− Надо было научить меня вашим знакам, так бы мне не пришлось говорить, − пробормотал Арон, стараясь быть серьезным и невозмутимым.

− Надо было научить, − согласился Энрар, улыбаясь.

Арон смотрел на него и едва не плакал от обиды и боли, от страха и отчаяния, от осознания того, что его родная сестра, спасая их отца, собирается подставить этого человека. Мальчишке нравился эштарец: он понимал его, слушал его, улыбался по-настоящему, хотя и не всегда умел говорить, но Арон понимал его, стоило только увидеть черные глаза. Они были страшны в гневе, но они не врали, и это казалось самым ценным для ребенка, выросшего среди тех, кто всё старались усложнить.

− Ты чего? – спросил Энрар, хмурясь. – Всё ведь в порядке.

На ресницах у мальчишки выступили слезы, и понять этого эштарец никак не мог.

Арон же спешно вытер глаза, поднял голову и посмотрел на мужчину с вызовом, явно пытаясь на что-то решиться.

− Малый, ты меня пугаешь, − пробормотал Энрар, действительно не понимая, что происходит.

− Ты любишь мою сестру? – спросил внезапно Арон, стараясь быть грозным. – Я должен знать правду. Скажи, ты любишь ее?

− Люблю, − ответил Энрар, переходя на шепот.

Ему понадобилось мгновение, чтобы всё обдумать, чтобы не соврать мальчишке, нервно поджимавшему губы.

Арон выдохнул, услышав признание, и тихо попросил, стараясь не разрыдаться:

− Тогда сделай что-нибудь. Не дай нашему отцу умереть, пожалуйста!

Он смотрел в черные глаза и видел в них только непонимание, от которого хотелось закричать.

− Ты должен что-нибудь сделать! – вскрикнул Арон, окончательно забывшись. – Потому что…

Он хотел рассказать о планах сестры, хотел предупредить Энрара, защитить ее от страшной ошибки, но слова застряли у мальчишки в горле, голос задрожал, а из глаз посыпались слезы.

− Это потому, что Штэрд заговорил о нем? – спросил Энрар.

Он не знал своего отца и не понимал таких привязанностей, но видя дрожащие губы смелого ребенка, понимал, что тот явно не о глупостях говорит.

− Потому что он мой отец, − прошептал Арон. – Он наш отец, и я не знаю, как с этим жить.

Закрыв лицо руками, сын барона всё же разрыдался, искренне не понимая, как всё это можно вынести.

− Тише ты, и так голова болит, а тут еще и ты воешь, − проворчал Энрар, но сгреб парнишку к себе одной рукой, позволяя ему просто поплакать.

− Я… я просто…

Сказать что-то связное Арон так и не смог, только тихо заскулил от стыда, чувствуя, как большая рука эштарца утешающе похлопывает его по плечу. Этот жест помог унять слезы, но только усилил боль в груди у мальчишки. Благо Энрар ничего больше не говорил и не спрашивал, позволяя Арону успокоиться.

Когда прибыло подкрепление, он уже не плакал, а просто сидел на песке и бесцельно водил по нему пальцем. После осмотра врача, на котором настоял Энрар, он отправился в город вместе с эштарцем.

− Ты возвращайся домой и отдохни. Я тоже скоро вернусь.

− Да, вам тоже надо отдохнуть, − прошептал Арон, не глядя на мужчину. − Вы простите меня за всё, что я наговорил, я не должен был…

− Иди домой. Тебе лучше просто поспать и не думать о всяких пустяках.

«Это не пустяки», − подумал мальчишка, но послушно кивнул и поплелся через площадь к дому, понимая, что сил у него совсем нет, но уснуть он всё равно едва ли сможет.

Энрар же направился в ратушу, где в кабинете Эрварда Крайда ждал новостей. Сам правитель города не мог найти себе места и метался по комнате, снова и снова шагая мимо своего подчиненного, сидевшего в кресле.