Ваше Сиятельство 9 (+иллюстрации)

— Не знаю, Саш. Давай с этим решим после Дениса. И мне немного тревожно. Эти статьи, которые завтра выйдут, мы не согласовывали ни с кем. Надо было хотя бы папу спросить. Все-таки здесь затронута не только наша личная жизнь, но и вопросы внешней политики и безопасности государства. Такие темы не должны быть публичными, без согласования, — Ольга устроилась на заднем диване.

— Ты чего там села? — удивился я.

— Так хочу. Наверное, устала от внимания. Хочу хотя бы на время поездки до дворца побыть сама с собой, — ответила она. — Не обижайся.

Я кивнул, пуская генератор. Насчет того, что завтрашние статьи, хотя касательно, но затронут многие острые вопросы, такие как безопасность важных лиц империи, работа наших силовых ведомств и контрразведки и внешнюю политику, Ольга была совершенно права. Как права в том, что это не должно подаваться в прессу, без одобрения свыше. И я думал над этим. Думал, что содержание завтрашних тиражных изданий может не понравиться цесаревичу, самому императору и особенно князю Ковалевскому, ведь помимо упомянутых выше серьезных государственных вопросов, речь шла о его дочери. Да, в статьях часть материала подано самой Ольгой, и все равно Борис Егорович может оказаться недовольным, что мы так самовольно раструбили о случившемся на всю империю. Слухов о похищении Ольги Борисовны ходило немало, но одно дело слухи и всякие домыслы, а другое — пересказ столь безумных событий от первых лиц.

Все это я понимал и без Ольгиной подсказки, но пошел на такой шаг потому, что не было у меня времени на согласование. Такие вопросы быстро не согласовываются, поскольку пришлось бы увязывать мнение не только Бориса Егоровича, но и многих других людей, зависящих от субботних публикаций. И, возможно, мне не дали бы расставить в этих статьях те важные акценты, которые я хотел, ведь для многих важнейших для нашей империи людей верховый бог — абсолютный авторитет. Доказывать им, что боги далеко не всегда правы сложно. Это хорошо знаю я — Астерий, но большинство людей ослеплены божественным авторитетом.

То, что мы сейчас ехали на прием к цесаревичу, было мне в общем-то на пользу. И у меня мелькнула мысль: а не сдаться ли мне ему сразу насчет завтрашних статей? Даже если Денису Филофеевичу это очень не понравится, то максимум, что он сделает, это выскажет неодобрение. Но дело уже сделано.

Аудиенции нам пришлось ждать около часа. Когда я собирался отлучиться на лестницу в сад, высокие двери с державным орлом распахнулись, из них вышло несколько незнакомых мне людей, за ними князь Лапин и генерал первого имперского табеля Трубецкой. И рядом с ним появился никто иной как подполковник Бердский — командующий тем самым «Грифоном», к которому я был приписан с первого июня.

— Здравия желаю, ваше высокопревосходительство! — выпалил я, приветствуя Трубецкого.

— А вот и сам Александр Петрович. Да не один, а с самой Ольгой Борисовной! Здравия вам молодые люди! — Сергей Семенович переглянулся с Бердским, перевел взгляд на меня, затем на Ольгу и пробасил: — Да не мудрено с такой красавицей на Карибы. А служба, она же все равно идет.

— И какие вы оба загорелые вернулись. Море теплое? — Бердский усмехнулся, поглаживая усики.

— Господа, после школы, долгих, мучительных, выпускных экзаменов… Так хотелось расслабиться хотя бы несколько дней. А служба — о ней мы не забывали ни на пляже, ни в море. Да, кстати вода теплая, — ответил я, возвращая улыбку своему почти непосредственному командиру — виконту Бердскому.

— Позволите, Сергей Семенович? — Бердский вопросительно глянул на генерала.

— Делайте с ним, что пожелаете, — отозвался Трубецкой, любезно кивнул Ольге и направился за князем Лапиным, до сих пор довольно скалившимся в сторонке.

— И вы уж, ваше сиятельство, позвольте, — с вежливостью спросил он разрешения у Ковалевской отвлечь меня и, когда мы отошли в сторону, сказал: — Как же так получается, Александр Петрович, что вы, если так, по-честному, еще дня не служили, а на вас уже наградное распоряжение пришло? Понимаете ли, двойная серебряная молния вам на мундир!

— Не могу знать, Платон Захарович, — ответил я, решившись пока не соблюдать служебные формальности.

— Не можете. Тем не менее мы оба знаем, откуда такие теплые ветры дуют, — он покосился на дверь цесаревича. — Я вот что хочу сказать: мы мало знакомы, но я очень наслышан о вас. Сам понимаете, мимо «Грифона» важная для нас информация редко проходит. Тем более если она касается людей, которые казалось, что как бы наши, — здесь он как-то неопределенно улыбнулся. — Мага такого уровня как вы нет ни в «Грифоне», ни во всем «Сириусе», ни, мне кажется, даже если брать еще намного шире. И я очень бы не хотел расставаться с вами.