Великая победа на Дальнем Востоке. Август 1945 года: от Забайкалья до Кореи

Ответ от американского резидента в Европе Даллеса напряжённо ждал японский посланник в Швейцарии Касэ. Но его, не менее напряжённо, ждали и в Токио. Ответ на японские «мирные инициативы» не поступил из Вашингтона ни в конце июня, ни в первые дни июля. Министр иностранных дел Того объяснял возникшую паузу в контактах подготовкой американской стороны к встрече «Большой тройки». Радикально настроенный в отношении Советов военный министр генерал Анами считал, что после сражения за Окинаву американцы станут более сговорчивыми на переговорах, поскольку понесли невиданные до того потери[39]. Значительно большие потери Японии их мало интересовали[40].

Мнение военного министра в наибольшей степени отражало реальное положение вещей. 2 июля военный министр США Стимсон представил президенту Трумэну «Памятную записку», подготовленную при участии военно-морского министра Форрестола и исполняющего обязанности госсекретаря Грю. Ответственный документ свидетельствовал: «Имеются основания полагать, что последующие за высадкой десанта операции по овладению Японией могут оказаться длительными и потребуют с нашей стороны больших затрат и упорной борьбы… Если мы осуществим высадку на одном из главных островов и начнём захватывать Японию, японцы, по всей вероятности, станут сопротивляться до последней капли крови. У них весьма развито чувство патриотизма, поэтому они, без сомнения, быстро откликнутся на призыв оказать фанатическое сопротивление и не допустить захват страны.

Начав вторжение, нам придётся, по моему мнению, завершить его даже ещё более жестокими сражениями чем те, которые имели место в Германии. В результате мы понесём огромные потери и будем вынуждены оставить Японию, причём наши войска окажутся даже в более ослабленном состоянии, чем после войны с Германией. Причиной этого явится, во-первых, различие в национальном характере между японцами и немцами, а во-вторых, то, что территория, на которой развернутся военные действия, здесь гораздо больше и к тому же обладает целым рядом особенностей, затрудняющих ведение наступательных операций».

Разработанный Комитетом начальников штабов США план высадки войск на японские острова включал два этапа. Сначала предусматривалось десантирование трёх корпусов 6-й армии в южной части острова Кюсю. Начало этой операции под кодовым названием «Олимпик» намечалось на 1 ноября сорок пятого года. И лишь в случае её успеха, 1 марта сорок шестого планировалось осуществить операцию под кодовым названием «Коронет», предусматривающую высадку двух армий в составе четырнадцати дивизий на остров Хонсю. Но в плане имелась оговорка, что сроки высадки десантов могут быть перенесены и на более поздние сроки.

Правительства и военные командования Соединённых Штатов и Великобритании признавали, что если СССР не вступит в войну против Японии, то для вторжения на японские острова им потребуется семимиллионная армия, а сама война затянется ещё минимум на полтора года. Операции в метрополии будут стоить Америке более одного миллиона жертв. Их союзники также могли понести большие потери.

В середине первой декады июля, когда в Токио усиленно формировалась делегация экс-премьера принца Коноэ для переговоров в Москве, в Берн на имя Даллеса из Вашингтона поступила «обнадёживающая телеграмма» с пожеланиями Соединённых Штатов к Японии. Американцы выразили согласие сохранить в стране институт императора, но высказались за изменение конституции страны, не указав конкретно, каких именно положений это касалось. Не было в телеграмме и ответа на вопрос о послевоенной судьбе Кореи и Тайваня, сохраняются ли они за Японией.

Передавая содержание полученной из Вашингтона телеграммы шведскому банкиру Якобсену, Даллес особо предупредил «связного», что Япония должна, как можно, скорее начать официальные мирные переговоры с Соединёнными Штатами, ибо вступление Советского Союза в войну на Тихом океане положит конец любым сепаратным соглашениям. Тогда Японию ждёт безоговорочная капитуляция со всеми, вытекающими из неё последствиями. Якобсен тотчас передал эти «новости» коллегам Иосимуре и Китамуре, а те посланнику Касэ. Так из уст «непримиримого врага» Великая Империя получила достоверные сведения о готовящемся вступлении Советского Союза в войну против «восточного соседа».

Это был вероломный ход американского руководства, которое проводило троякую дальневосточную игру в отношении Токио, Москвы и Яньани. Японию оно запугивало скорым нашествием Красной Армии. Предавало гласности военные приготовления Советского Союза, разгласив заранее секретные решения Ялтинской конференции «Большой тройки». Обеспечив войска Чан Кайши современным оружием, оно направило их главные усилия не против японских оккупантов, а против 4-й и 8-й Народно-освободительных армий Китая на уже освобождённых территориях провинций Шэньси, Ганьсу и Нинся. Над великим китайским народом нависла новая реальная угроза порабощения, но теперь не японским, а американским империализмом.