Великий йог Тибета Миларепа

«Пища, которую я, йог, вкушал,
Когда пребывал в самадхи,
Двойное приносит благо.
Те, кому посчастливится отведать ее,
Закроют плотно дверь рождения в Прета-Лока.
Кусок этой белой хлопковой ткани[331]

,Носимый на теле или на шее,
Во время медитации, рождающей Жизненное Тепло,
Закроет двери в ад, горячий и холодный.
А те, кто вкусит эту благословенную пищу,
Никогда не родятся в Трех Нижних Мирах.
Те, кто связан со мной узами религии,
Никогда не родятся в низших мирах,
Но постепенно достигнут цели на Пути к Бодхи.
Те, кто мое имя слышал даже один раз,
И обратился к Вере,
В течение семи жизней будут помнить свои прежние имена и касты.
Для меня, Миларепы, наделенного энергией,
Вся Вселенная трансмутирована в золото,
И нет мне нужды держать его в суме.
Я призываю моих духовных сыновей и последователей
исполнять мои заповеди.
Поступая так, они уподобятся мне
И достигнут блага и цели».

Исполняя волю Джецюна, они разрезали сахар на множество кусков, и каждый имел величину первоначального, который в то же время не уменьшался. Так же и ткань была разрезана на куски, которые вместе с сахаром были розданы всем пришедшим. Болезни и невзгоды оставляли людей, когда те ели сахар и носили ткань как талисман. Имевшие порочные наклонности и порабощенные страстями, переменились и стали последователями, преданными, искренними, рассудительными и сострадательными, и благодаря этому избежали рождения в низших мирах. Сахар и ткань не убывали в течение жизни каждого, кто их получил.

В день погребальной церемонии сыпались дождем цветы самой различной окраски, и некоторые из них были четырех и пяти цветов. Но не все цветы достигали земли. Оказавшись совсем близко от людей, большая часть из них поднимались снова вверх и исчезали. Те, которые упали на землю, были особенно красивы, но они таяли, как только к ним прикасались. Некоторые, трехцветные и двуцветные, были миниатюрными и неживыми, как крылья пчел. В долине Чубара небесные цветы лежали слоем по щиколотку, а в других местах их выпало достаточно много, чтобы земля вся покрылась ими и приобрела их окраску. Как только церемония закончилась, цветы исчезли, и радужное сияние на небе постепенно угасло.

В каждую годовщину небо было необыкновенно ясным, и на нем блистали радуги. Нескончаемо падали с неба цветы, воздух был напоен божественным ароматом, и повсюду, как и в день ухода Джецюна, звучала небесная музыка. Эта дарованная всему миру благодать слишком велика и многообразна, чтобы можно было написать о ней подробно. Ограничимся лишь упоминанием о том, что цветы расцветали даже зимой, и повсюду на Земле собирали богатые урожаи, и не было ни эпидемий, ни войн.

Когда Величайший из Йогов ушел в Чистые Сферы, те, о ком упомянуто в Приложении к этой книге, продолжали жить и свидетельствовать о том, что написано в ней. Учеников, достигших святости по его великой любви и милосердию, было столько, сколько звезд на небе. Как песчинки на Земле, не счесть тех, кто никогда не вернется в сансару[332], как и тех мужчин и женщин, кто ступил на путь, ведущий к состоянию архата[333].

И воссияла, как солнце, Буддийская Вера, и все живые существа освободились от печали и обрели вечное счастье.

Это двенадцатая и последняя глава жизнеописания Джецюна.

ПРИЛОЖЕНИЕ (ОБ УЧЕНИКАХ ДЖЕЦЮНА)