Таким образом, в начале лета 1930 года Комиссия по реформе высшего и среднего образования, созданная при Совнаркоме СССР, воистину раздербанила этот замечательный вуз на целую кучу узкопрофильных институтов, которые затем были подчинены различным ведомствам. На руинах Политехнического института возникли Гидротехнический институт, Институт инженеров промышленного строительства, Кораблестроительный институт, Авиационный, Электротехнический, Химико-технологический, Металлургический, Машиностроительный, Институт индустриального сельского хозяйства, Физико-механический, Финансово-экономический институт и даже Всесоюзный котлотурбинный институт. (Кстати, некоторые из этих вузов до сих пор живы, хотя и носят иные названия.) В общем, титаническая чиновничья работа налицо! Это ж, если не понимать, можно только радоваться тому, сколько новых институтов было создано. Не будем уточнять, что у нас сейчас тенденция обратная — к соединению и укрупнению учебных заведений. Так сказать, скрестить ужа и ежа, в результате чего авось получится колючая проволока… Причем о том, чтобы студенты просто спокойно учились, без помех и лишних трудностей получая основательное высшее образование, чиновники ни в те далекие времена, ни сейчас как-то не думали и не думают.
Хотя реформа эта имела и некоторые свои положительные стороны. В упоминавшемся уже сборнике, изданном к столетию со дня рождения Виктора Лягина, написано так: «Активное внедрение группового метода и непрерывной производственной практики позволило факультетам, а затем и отраслевым институтам за один год выпустить инженеров больше, чем за двенадцать предшествующих лет Советской власти. Перестройка учебного процесса сопровождалась поисками новых методических форм. Появились методы “конвейерно-цикловой”, “целевые задания”, “бригадно-лабораторный”. Последний, например, заключался в проведении краткой вводной лекции, после чего студенты делились на бригады и изучали материал по литературе»{19}. Конечно, «за год выпустить инженеров больше, чем за двенадцать предшествующих лет» — звучит! И вообще, это было бы здорово, если не обращать внимания на качество подготовки молодых специалистов. А вот оно, как можно полагать, оказалось далеко не на высоте. Как тут не вспомнить лозунг-анекдот того времени: «Дадим стране угля! Пусть мелкого — но много!»?
У нас ведь очень любят перенимать зарубежный опыт, вне зависимости от его качества. Самый яркий тому пример, конечно, — попытка известного нашего лидера засеять, по американскому примеру, всю территорию СССР кукурузой. И многие поначалу это очень даже одобряли. Но когда «царица полей» не прижилась не только за полярным кругом, но и на наших северных территориях, все поняли, что это глупость. Зато когда российскую почву пытаются засевать какой-нибудь образовательной, научной, культурной или какой иной «кукурузой» — это уже выглядит не столь заметно и не для всех понятно, а потому и глупость оказывается неочевидной, хотя от того и не менее пагубной…
Ну не готова была тогда наша «почва» к той самостоятельной работе, на которую обрекали студентов в результате очередных реформ! Вот почему благие намерения привели к фактическому разгрому Политехнического института. Кстати, о том, что вместе с институтами окажутся распределены по различным ведомствам многочисленные учебные лаборатории и мастерские, в той самой комиссии при Совнаркоме СССР никто и не задумался. Не тот, очевидно, уровень, чтобы заниматься подобной «мелочовкой»! Однако забегая вперед скажем, что через три года той же самой комиссии пришлось разбирать склоки, возникшие между кучей новоявленных институтов по поводу пресловутых мастерских и лабораторий, а весной 1934 года большинство этих вузов опять превратились в факультеты, объединившиеся в стенах вновь созданного Ленинградского индустриального института. Знать бы, понес ли кто тогда персональную ответственность за свою «реформаторскую деятельность».
Ну да ладно, возвратимся к судьбе нашего героя, по которому «реформаторы» также нанесли тогда весьма чувствительный удар. Это вообще русская традиция, идущая еще с далеких допетровских времен: проводить все реформы «через колено», «людишек» не жалея и про них не думая. Вот и Виктору Лягину пришлось тогда писать следующее заявление, хранящееся ныне в архивах Санкт-Петербургского Политехнического университета:
«В связи с переводом Авиастроительного ф-та ЛПИ в гор. Москву, я вынужден прекратить свое дальнейшее обучение на Авиастроит. ф-те. Переезжать в Москву вместе с ф-том я не могу, т. к. живу не один: со мною проживают моя мать пенсионерка, получающая пенсию 14 р., сестра, учащаяся школы II-ой ст<упени>, и моя жена. Доходом нашего существования — заработок жены (90 р.) и моя стипендия. Этих средств хватает только при совместной жизни. Поэтому прошу Вашего разрешения и содействия моему переводу в машиностроительный втуз[9]. 1/V1 30 г.».