Вобла в экстази, или Спецрейс для сумасшедшей Ники

– Не перебивайте меня, а то закапризничаю и замолчу! – предупредила я всю компашку. – Итак, отмотаем назад мою версию. Два московских наркодельца, Самбэк и Харлам враждуют. Судя по кадрам Харлама, с которыми мне пришлось столкнуться, банда его так себе, не цивильная. Одни уголовники и наркоманы, не то что у вас. Но у него есть родственник, Южанин, предположительно свояк, который хорошо снабжает его товаром. До двухсот килограммов в год.

Лица моих слушателей вытянулись от удивления и я воодушевилась:

– Так вот этот Харлам сильно не нравится Самбэку, у которого взгляды на наркобизнес другие. И решает он проучить Харлама, показать ему кто здесь хозяин. А тут ещё их стравливает некий Марчелло, он же Марк Петрович Челноков, сотрудник наркополиции. Ему что? Ему наплевать на обоих – он свои купоны стрижёт, и с тех, и с других. Дёргает дураков за верёвочки и думает, что он всех хитрей и могущественней…

– Эй, ты там не зарывайся!

– А вы не забывайтесь! Договорились общаться на «вы» – выполняйте уговор. И я предупредила вас, что излагаю свою концепцию событий… А потом… – и я позволила себе кокетство. – Ну что с меня взять? С глупой женщины с куриными мозгами?

– Не утрируйте, – сказал Самбэк, – это тоже лишнее. Продолжайте, Ника.

– Так вот. Марчелло подсказывает Самбэку о предстоящем спецрейсе. И тот посылает своего провокатора Рената Батырова – щёголя и пустозвона…

Я замолчала и никто не шелохнулся. Что, удивлены мафиози? Ну так слушайте дальше.

– А теперь вернёмся к началу моего спецрейса. Итак, сажусь я в автобус и рядом мостится ваш Ренат и начинает распускать павлиний хвост. Я его шуганула и он стал клеиться к другим девушкам… Между всеми своими охмуряжами он всё время вертится возле Алисы, а та от него шарахается. И всё на виду у народа. Это я к тому, что вёл он себя глупо и все его запомнили. Но вернёмся к делу… Не могу сказать, как всё было ночью, потому что заснула я рано, а проснулась уже на вокзале от окрика водителя. В автобусе только я и Алиса. Она уже мёртвая. Но это мы с Петровичем, с водителем, узнали позже, когда пытались разбудить её.

– Так значит самое главное вы проспали? – удивился Маркс.

– Ну, уж нет! Не знаю, что вы считаете самым главным, но для меня это самое главное началось в Москве, после того, как я поняла, что этот павлин вместо сумки Алисы спёр мою… – мои внимательные слушатели уронили подбородки на грудь и я торжествующе воскликнула: – Вот!!! Вот в чём фишка была! Наши с Алисой сумки были близняшками! Совершенно одинаковыми! И обе набиты до отказу! Ну, кто мог угадать, что из-за такой мелочи все ваши планы рухнут, а я буду вынуждена отвечать за чужие грехи…

– Дальше… – мрачно повелел Самбэк.

– Нет не дальше… – дерзко воспротивилась я. – Вернёмся к ночи. Ночью Ренат подсел к Алисе и помог ей избавиться от ломки – сделал смертельный укол. То есть помог кардинально. Потом, возле Рязани, он сходит с автобуса, хватает мою сумку вместо Алисиной – и дёру…

– И откуда же это вам известно, мадам, если вы спали? – ехидно заметил Мамай.

– Не язвите, ваше ордынское величество! Не то наплюю на ваш интерес и замолчу. Мне терять нечего, мой поезд всё равно летит под откос! Из-за ваших мафиозных игр…

– Не кипятитесь, Ника… Продолжайте. Пожалуйста… – подал голос Бригадир.

Я обвела лица слушателей суровым взглядом:

– Чтобы не было больше вопросов, поясню: всю картину ночи мы восстановили с водителем и лейтенантом Калмыковым. Я видела, что Ренат садился налегке, а Петрович сказал, что он рылся в багажнике, пока нашёл, якобы, свою сумку… Итак, я не меньше часа торчу у автобуса с трупом и помогаю следствию. Да, кстати, ещё возле автобуса крутились трое хмырей Харлама, потом я догадалась, что они встречают груз. Так вот, оперативное расследование заканчивается, приезжает труповозка и я спешу на работу. Водитель в присутствии мента вскрывает багажник – а там одна единственная сумка. Ни у кого и вопросов не было чья она! Я в полной уверенности, что сумка моя, беру её и спешу в метро… Но сумка показалась мне тяжеленной и я решила не таскать её за собой…

– И куда ты её дела?!! – в один голос вскричали мафиози, позабыв об этикете.

– Ну вы, мужики, и тормоза! – Бригадир хмыкнул и отвернулся, а я насладилась физиономиями самбэковцев и победно заявила: – Куда, куда… Я сдала её в камеру хранения! И больше туда ни ногой… Мне чужая сумка не нужна! Я же не воровка…

Мамай буквально лёг на стол и, впершись в меня своими раскосыми глазами, с лаской удава елейным голоском спросил:

– Может вы уточните, куда спрятали сумочку и код ячеечки нам скажете?

– Конечно, скажу, – мысленно ухохатываясь, успокоила его я, – я же сказала вам: мне чужого не надо!

– Ну так скажи, чёрт тебя побери! – начав терять терпение, гаркнул Мамай.

Я закатила глаза и, изобразив беспрецедентный испуг, захрипела:

– Не могу, дяденька… Вы так орёте… Аж в горле пересохло от страха… И вообще у меня температура. Очень кофе горячего хочется… И я почти ничего не ела уже сутки…

Мамай весь позеленел от злости, а Самбэк расхохотался: