Волк

— Зачем? — спросил он.

— Из-за глупого предрассудка. Не могу, знаете ли, равнодушно смотреть, как гибнут люди.

Надеясь сбить их с толку, я спросил:

— А вы на кого работаете? На какую-нибудь разведку?

Тот, что пониже, улыбнулся. Тот, что повыше, сказал:

— Мы не можем тебе ответить. Думаю, ты понимаешь почему. Советую не тянуть время. Нас интересует только одно: почему ты пытался утаить, что сорвал явную диверсию?

— Я же сказал: от меня зависела жизнь людей.

— Ты лжешь. Чтобы добропорядочный обыватель, да нарушил инструкцию? Не поверю.

— У меня не было выбора.

— Боюсь, нам придется перейти к иной форме допроса.

Всякий раз, когда я думаю о том, стоило ли мне рождаться на свет, и пытаюсь заново осмыслить уроки, которые дала мне жизнь, из пучин моей памяти вырываются пузыри воспоминаний. Они живут не дольше обычных, но за миг своего существования успевают окраситься всеми цветами радуги и надолго запечатлеться в душе.

Пузыри…

Один из них — в Карибском море. Называется он Новый Эдем. Это огромная светящаяся сфера, настолько идеальной формы, что сам Эвклид восхитился бы, увидев ее. От сферы в разные стороны, словно фонари на улицах ночного города, убегают цепочки огней. Вокруг мосты, перекинутые через глубокие каньоны, туннели, пробитые в скалах; возле сферы роятся водолазы в блестящих разноцветных скафандрах; по дну океана, словно танки, движутся моремобили; над ними висят или проплывают самые разнообразные минисубмарины.

Я отдыхал там недели две, и хотя обнаружил у себя легкую клаустрофобию, о которой доселе не подозревал (очевидно, тут виноваты неисчислимые тонны воды над головой, о которых совершенно невозможно забыть), я вынужден признать, что этот отпуск был самым приятным в моей жизни. Люди, населяющие подводное царство, совершенно не похожи на своих собратьев, обитающих на суше. Они гораздо эгоистичнее и независимее, но зато и чувство локтя развито у них больше. Мне они напоминали первопроходцев и покорителей Дикого Запада, и немудрено — ведь они добровольно взялись выполнять программы снижения плотности населения и освоения ресурсов океана. И в гостеприимстве им не откажешь — несмотря на загруженность работой, они принимают туристов. Например, меня.

Я плавал на субмаринах и просто в водолазном костюме, осматривал шахты, сады, жилые и административные корпуса. Я навсегда запомнил красоту Нового Эдема, запомнил его отважных жителей, запомнил, как выглядит море над головой (наверное, так насекомое видит небо фасеточными глазами. Или нет: так может выглядеть глаз гигантского насекомого, глядящего на тебя сверху. Да, второе сравнение точнее). Похоже, море, окружающее тебя со всех сторон, воздействует на психику, пробуждая мятежный дух Подчас я ловил себя на этом.

Новый Эдем — это не совсем «рай под стеклом», и он определенно не для меня. Но всякий раз, когда я думаю о том, стоило ли мне рождаться на свет, и пытаюсь заново осмыслить уроки, которые дала мне жизнь, — он всплывает из глубин моего подсознания, играя всеми красками радуги, и тотчас исчезает, оставляя сумятицу чувств.

Зная, что через секунду пузырь лопнет, я затянулся и раздавил окурок в пепельнице.

Каково быть единственным человеком на свете, которого в действительности не существует? Это вопрос непростой. Трудно обобщать, располагая опытом только одной жизни — твоей собственной. Правда, моя жизнь оказалась весьма необычной, я бы сказал — уникальной.

Когда-то я программировал компьютеры. С них-то все и началось.

Однажды я узнал нечто весьма необычное. И тревожное.

Я узнал, что скоро весь мир окажется «под колпаком».

Каким образом это случится?

О, это дело тонкое!

Сейчас на каждого человека заведено «электронное досье». В нем содержатся сведения о его рождении, образовании, семейном положении, путешествиях, переменах места жительства и тому подобном. Регистрируется каждый шаг от рождения до смерти. Хранятся эти «досье» в так называемом Центральном банке данных, появление которого вызвало большие перемены в жизни общества. И не все они (в этом я сейчас абсолютно уверен) были к лучшему.

Одним из весельчаков, создававших эту систему, был я. Признаюсь, пока все шло хорошо, я не очень-то задумывался о последствиях. А когда хватился, было уже поздно что-либо менять.

«Проект», в разработке которого я участвовал, предусматривал объединение всех существующих банков данных. Это обеспечивало доступ из любого уголка планеты к любой информации — надо было только набрать на клавиатуре компьютера код, соответствующий данному уровню секретности.

Я никогда не стремился служить абсолютному добру или абсолютному злу. Но в тот раз мне казалось, я близок к первому. «Проект» сулил великолепные результаты. Я считал, что в нашем чудесном, электрифицированном fin de siecle[9] такая система просто необходима. Только представьте себе: где бы вы ни были, у вас есть доступ к любой книге, или фильму, или научной лекции, или к любым статистическим сведениям.