Восемь лет до весны

Курточка на ней коричневая, джинсы в обтяжку, полусапожки. Волосы распущены, глаза накрашены, губы сочно блестят.

Я рассматривал девушку и притормаживал. Лиля оживилась, но машина ее интересовала больше, чем водитель. На меня она глянула вскользь.

Я остановился рядом с ней, но баба с баулами оттолкнула ее, открыла дверь и заявила:

- До города! - Одну сумку она оставила у себя под ногами, вторую стала впихивать в салон.

- В багажник, - сказал я, вышел из машины, открыл багажник и подмигнул Лиле.

Она узнала меня и смущенно улыбнулась.

Тетка стояла у открытой передней двери, не собиралась уступать место, которое уже считала своим. Сумки в багажник должен был поставить я. Она опустила их на землю перед собой.

Мужчины вели себя куда скромней, но посматривали на задние двери, надеялись на мою доброту. Я готов был распахнуть им и двери, и душу, но сначала должен был угомонить эту особо умную бабу.

Я переставил сумки, взял ее за руку, открыл заднюю дверь и задал ей направление.

- А что, впереди нельзя? - возмущенно спросила она.

- А впереди сядет моя жена. Ну и чего стоишь? - спросил я, приглашая Лилю занять освобожденное место.

Она не заставила себя уговаривать и, пока я укладывал сумки, забралась в салон. Взял я и мужиков, чтобы толстухе не было скучно.

- Бакинских комиссаров, сто восемь, - сказала она.

Я кивнул, вроде бы соглашаясь, но высадил ее на ближайшей остановке, вместе с мужиками. В машине осталась только Лиля. Ее-то я готов был везти хоть всю ночь.

- Я не твоя жена, - с добродушным укором сказала она.

- Они мне поверили, - сказал я, обратив внимание на ее правую руку, на золотое обручальное кольцо.

- Мой муж не поверит.

-Да.

Везло мне сегодня на замужних женщин, но так это не они в том виноваты. В первый мой срок замуж вышла Дульсинея. Пока я мотал по второму кругу, окольцевалась Лиля. Тем более что никто из них не обещал меня ждать.

- Из Подгорки едешь? - спросила Лиля.

- Ты откуда знаешь?

- Угадала.

- Про Подгорку откуда знаешь?

- Ну а куда тебя собирался везти твой брат?

- Так ты же там не была.

- Почему не была? - совсем тихо сказала она. - Может, и была.

- Когда?

- А ты, значит, отсидел свое?

- Меня там, в Подгорке, и взяли.

- Да, я знаю.

- Все-то ты знаешь.

- А если я за тобой как дура последняя бегала? - Лиля резко повернула голову и пронзительно глянула на меня.

Я все понял. Наша давняя встреча для нее бесследно не прошла. Судя по искрам в глазах, что-то еще осталось. А ведь еще не вечер, до Подгорки отсюда двадцать минут хода. Можно разогнаться, закружиться и со всей одури броситься в постель.

- Куда ты бегала?

- И в Подгорку бегала, и вообще.

- Поехали? - спросил я, разворачивая машину через двойную полосу.

- Куда поехали? - Вид у Лили был такой, как будто земля ушла у нее из-под и она вдруг повисла в открытом космосе.

- В прошлое.

- Прошлое не вернешь, - заявила Лиля, но машину развернуть не потребовала.

- Для меня это было всего три-четыре дня назад.

- Что было? - Ее голос дрожал от томного волнения.

- Меня взяли. Ты тогда могла быть со мной.

- Да, но с тобой была другая. - В ее голосе я услышал застарелую ревность и свежее возмущение.

- Кто там со мной был?

- Неважно! - отрезала Лиля.

Я улыбнулся, представив, как Лиля следит за мной. Тогда у нее была машина, и она вполне могла прокатиться за Санькой. Вопрос в другом. Зачем она это делала? Авантюрный дух или любовь. Возможно, и то и другое.

- Важно то, что сейчас со мной ты.

- Ну да.

- Я часто думал о тебе, - сказал я.

- Мой муж думает обо мне постоянно.

- Любит?

- Он-то любит.

- А ты?

- А я люблю его еще больше! - на повышенных тонах сказала Лиля, но назад не попросилась.

Ведь она откуда-то ехала, у нее были планы на вечер, но сейчас это уже не имело никакого значения. Возможно, я заблуждался в своих самодовольных суждениях, но, как бы то ни было, вскоре мы оказались в Подгорках.

Лиля заходила в дом, опустив голову, шевелила губами, как будто беззвучно проклинала себя за слабость. Муж у нее, семейный долг, а она идет, как овца на веревочке.

- Хорошо у тебя здесь, - сказала Лиля, невидящим взглядом окинув комнату.

Со стола я убрал, но скатерть была смята, крошки на ней, пятно от кетчупа, половик скомкан, пустой пакет на диване валяется. Совсем не хорошо здесь, но Лиле все равно.

- Хорошо там, где есть ты, - сказал я, поворачиваясь к ней.

- Это ты всем так говоришь?

Лиля пятилась от меня, пока не уперлась в стенку.

- Кому всем?

Я уперся руками в эту же стенку, фактически обнимал Лилю, хотя и едва касался ее.

- Ты же здесь с бабой был! - Она посмотрела на меня с возмущением обреченной жертвы.

- Ты можешь уехать, - сказал я, отталкиваясь от стены.

Она кивнула, давая понять, что уедет с удовольствием, но сказала совершенно другое:

- Ты привез, ты и отвезешь.

- Я тебя хочу… отвезти. Но не сейчас.

- А я тебя не хочу.

Лиля была напряжена, как пружина мышеловки. Она не двигалась с места, тянулась ко мне в ожидании поцелуя.

Я поцеловал ее в губы, мягко, но плотно. Лилия порывисто подняла руки, цепко обвила ими мою шею. Мышеловка захлопнулась.