Время жить

– Ну и козел же этот судейский. Он и не охотился вчера вечером. И сегодня непонятно, будет ли выходить, – заметил Николай.

– А что так?

– Да им Серега девок привез из города. Вот они вчера с ними и куролесили. Этот их главный такие чудеса творил…

– Какие? – Володька даже привстал от удивления.

– Девчонок этих вчера голыми выгнал на мороз. И сам с ружьем выскочил за ними. Тоже голый. И давай за ними бегать по кустам. Еле угомонили его. Сам Шекунов уламывал.

– Сегодни утром, – как бы жалуясь на что-то, стал гутарить Петро, – я тех дивок отвозил у город. Так воны мне, горемычные, жаловались на него. Он их там не то шобы силовал. Не-е. Он их щипал, сиськи кусал, кожу крутил. Они усе в синяках, а у одной глаз весь подбитый. Воны мне говорять, що мы сюды больше не поедимо. Ни за яки гроши. Лучше, мол, у ментов десять субботников отработать, чем у лапы такому обмылку поганому попасти… И шо вон его сюда приволок?

– Ну, нашему надо отмазаться. Вот он сюда их и таскает, – резонно заметил Николай.

– У такого Шабашкина отмажешься! – задумчиво произнес Митрич.

– Ну, суд у нас, как говорится, самый гуманный в мире, – поддержал разговор Володька. – Так что отмажется.

– А вчера наша Настасьевна накрывала на стол гостям и слышала, как этот судья хвастался спьяну: «Я так построил систему, что теперь мне за любое решение несут».

– Что значит «несут за любое»?

– Раньше, мол, как было – взятки давали, если ты виноват и тебе надо отмазаться. А теперь, прав ты или не прав – все равно неси деньги. А то засудят, – закончил Николай.

– Да! – почесал затылок Митрич. – Вона как стало. В советское время о таком и не слыхали.

– Демократия у их, – вступил снова в разговор Петро. – У меня шуряк бабу свою так отметелил! И шо? Штраф ему присудили… Вона жаловаться. А ей у суде говорять – смотри, шоб саму не посадили… Во, как нынь судят.

– При чем тут демократия? – заметил Озеров. – Наоборот. Судей теперь назначает президент. Навсегда. И они ничего не боятся. И никто их с должности снять не может. Неприкосновенные они. Думали, что это поможет им честнее быть. А получилось совсем наоборот. Они теперь обнаглели до того, что без взятки к ним не подходи.

– А все пример с Америки берем. Там, мол, так устроено.

– В Америке как раз все наоборот. Там судей выбирают, – заметил Озеров.

– Там люди другие. Там судья – это… – Митрич поднял толстый, грязноватый палец вверх, – это! А у нас – тьфу, – и он сплюнул густой, желтой от курева слюной на снег. – Сами видели!

– Ну, люди разные. Есть и среди них порядочные, – примирительно заметил Озеров.

– Они думают, что народ не видит, – буровил в бороду Митрич, шевеля белыми бровями. – Спрятались тут у нас. За забором. А народ все видит. Даст Бог, прийдеть время. На вилы их поднимуть…

– Ладно тебе, горе-революционер, – заметил Озеров. – Вон, смотри, Серега несется на всех парах. Что-то озабоченный он. Видно, ему Шекунов пистон вставил.

Все быстро бросили в снег бычки. Затоптали. Замерли в ожидании.

Подлетел по снегу Аксёнтов. Такой же упертый, лобастый. С усиками. И с ходу начал накручивать:

– Чего расселись? Все лясы точите? Давайте, выходите на участки! Может, сейчас охотники пойдут, а вы и не знаете, где зверь затаился.

Спорить с ним, чертом, никто не стал. Злой он стал в последнее время. Видно, жал его Шекунов, требовал отдачи.

Все разошлись. А Серега остановил Озерова:

– Слушай, тут дело такое. Вчера в местной газете «Про наше» какой-то хер расписал наше хозяйство. Это не ты случайно слил корреспондентам информацию, что у нас тут краснокнижных зверушек отстреливают? Шекунов в ярости. У него и так проблем выше крыши.

– Ты что, Серега! Я что, похож на стукача? – и Володька честно посмотрел в глаза Аксёнтову.

– Вижу, не ты. Но кто же, сука, это сделал? Я бы ему кадык вырвал! Начали мусолить. Теперь проблем не оберешься…

– Проблемы не в этом! – осмелился наконец высказаться о наболевшем Володька.

– А в чем? – с вызовом спросил Аксёнтов.

– Да ты посмотри, что творится! Разве об этом мы мечтали? Бляди, пьянки, оргии. Того и гляди кого-нибудь по пьянке застрелят.

– Это не твое дело! Не лезь! Нам деньги нужны!

– Такие деньги нам на хрен не нужны, – Володька хоть и интеллигентный малый, но всегда готов акцентировать внимание на главном.

– А как иначе выжить? Не с твоих же школьных экскурсий.

– Да мы еще толком не разворачивались, рекламу не вели. Может, что-то и получилось бы. Может, и была бы отдача, если бы не эти гости…

– Ты на святое, на хозяина, голос не возвышай. Он деньги дал. Имеет право. Гости его.

– А ну вас! – махнул рукой Озеров. И пошел к себе. К вольерам, где у него вот-вот должен начаться отел ланей и косуль.

А Аксёнтов долго смотрел ему вслед и шевелил пальцами, то разгибая, то сгибая их в кулаки.

– Чистоплюй е… – наконец выругался он.

* * *

Озеров шел по висячему мостику, перекинутому через овражек, и с грустью думал: