Вся жизнь перед глазами

Чебурек и кофе меня немного согрели и придали сил, машина послушно завелась, и я выехала со стоянки. На ходу достала сотовый телефон и набрала номер Валерии – в первую очередь необходимо было убедиться, что с моей клиенткой все в порядке. Та сразу же стала выпытывать, что мне удалось разузнать в Екатеринбурге и не обнаружила ли я там случайно ее Игорька? Пришлось мне разочаровать девушку и сказать, что все подробности я сообщу ей при встрече, которая состоится совсем скоро. Я намеревалась лишь заехать домой переодеться, а также связаться с Кремневым. Честно говоря, я была уверена, что бандиты, непонятно почему не появившиеся у него в вечер нападения на Строгачева, уже наведались к Николаю за время моего отсутствия. Я набирала его номер пару раз, пока была в Екатеринбурге, но Кремнев почему-то не соизволил мне ответить. Набрала я его и сейчас. Никто не отвечал, хотя, судя по времени суток, Николай должен был давно закончить свою извозчичью работу и успеть отоспаться.

Я думала об этом по пути, пока ехала домой. Вообще-то такое положение вещей меня несколько беспокоило. Понятно, что он – человек занятой и ведет не совсем привычный для большинства людей образ жизни, но хоть иногда-то на звонки можно отвечать? Тем более он знал, что это мой номер.

Прежде чем подняться в свою квартиру, я решила проверить жилище Валерии. И не просто убедиться, что дверь заперта и возле нее никого нет, но и пройти внутрь, благо ключи у меня были. Ну а если бы их не было, я воспользовалась бы своими фирменными отмычками.

В квартире все было точно так, как после нашего ухода оттуда вместе с Рубальским. Вспомнив о музыканте, я решила на всякий случай проконсультироваться с ним и набрала его номер. Андрей ответил практически сразу, однако сообщил, что он не в курсе насчет того, где сейчас Кремнев и чем занимается. По выразительному сопению в трубке я поняла, что Рубальского сейчас больше всего занимает собственная персона, а точнее пистолет, опрометчиво одолженный им Игорю Минаеву. Рубальский явно не решался спросить о нем напрямую по телефону, и я пожалела его, сама сказав, что пока что никаких новостей об этом обстоятельстве нет. Рубальский горестно вздохнул и попросил меня обязательно ему позвонить, когда станет известно хоть что-то.

Дома я пробыла не более пяти минут: перекус по дороге мне на время помог, на переодевание ушли считанные секунды, а принимать душ перед выходом на мороз я не стала – это может потерпеть и до моего возвращения. Я собиралась быстро покинуть свой дом, меня не оставляла мысль о том, что Кремнева, в свете произошедших событий, следует навестить лично. Конечно, если он просто отправился по делам, мне предстояло неприятное объяснение с его подозрительно настроенной нелюбезной супругой, но меня это мало заботило. Сейчас на кону стояла безопасность человека, посему я, наплевав на все этические заморочки, поехала на улицу Мира.

Дорога была ужасной из-за гололедицы и ветра, машина постоянно скользила, несмотря на недавно поставленную мною зимнюю резину, «Ситроен» так и норовило занести, и мне приходилось соблюдать крайнюю осторожность. Немного мое положение спасало то, что в такой морозище многие отказались от личного транспорта и машин на трассе было не так уж много, что облегчало передвижение. Я старалась ехать помедленнее, в результате затратила на поездку почти полчаса вместо пятнадцати минут.

Я въехала во двор, ища глазами, где бы припарковаться, и одновременно отметив, что кремневский «Фольксваген» стоит возле подъезда. Это был хороший знак, с практически стопроцентной достоверностью означавший, что Николай дома – по словам знающих его людей, он вообще не передвигался ни на чем, кроме своего автомобиля, какая бы непогода ни царила на улице.

Я уже подыскала подходящее местечко и собиралась проехать туда, как вдруг дверь подъезда, в котором проживал Кремнев, распахнулась, на улицу вышел Николай и быстрой походкой, наматывая на ходу на шею шарф, направился к своей машине. Повинуясь скорее интуиции, я тут же сдала назад, не желая, чтобы он меня заметил. Это не было просто чутьем – я уже не раз задумывалась о том, что же такое интуиция, и пришла к выводу, что это – вывод, который мы делаем на основании подсознательно проанализированных фактов. Подчеркиваю – подсознательно! Я совсем не думала в ту секунду, когда торопилась скрыться с глаз Кремнева, что же означает его выход на улицу. И только потом, проанализировав случившееся, я еще раз убедилась, что моим действиям имеется вполне материалистическое объяснение.