Встреча в пути

Вряд ли близорукая, плосколицая Ленка была предметом мечтаний Олега, однако, беременность служила в наше советское время мощным орудием принуждения к вступлению в брак.

Стоило Ленке, которая, ко всему прочему, была дочерью военнослужащего, погибшего при исполнении воинского долга, написать письменную жалобу в ректорат института, как тут же студента Капитонова исключили бы из числа студентов за аморальное поведение.

Вскоре мы всей компанией гуляли на свадьбе Капитоновых.

Нашей компании пришлось сброситься по пять рублей и купить ящик шампанского торжествующей Ленке. Мрачный Олег держал за руку свою невесту, сияющую от счастья. А через пару месяцев Ленка поселилась в доме родителей Олега, в самом центре Иркутска.

Она закончила институт с нами, не прибегая к академическому отпуску. С уходом за ребёнком помогали две бабушки.

Причем, почти всегда Ленка была недовольна своими добровольными няньками. Она вела себя как королева, подарившая миру долгожданного наследника престола.

Мама Лены, как всегда, оказалась права.

Олег Капитонов сразу после института был назначен заместителем главного врача городской больницы, а впоследствии стал главным врачом. Он активно участвовал во всех врачебных конференциях, проводил различные конкурсы профессионального мастерства. Его фамилия часто мелькала в «Медицинском вестнике», печатном издании нашего института.

Когда мы заканчивали четвертый курс, Ленка пришла на лекцию, бросила папку с конспектами на стол и схватила меня за руку.

С видом заговорщика, она отвела меня в сторону и сообщила, что «выбила» для нас с Надей Ефремовой приглашения на международную встречу с немецкими молодыми коммунистами.

– Почему именно мы с Надей пойдем? Кто нас выбрал? Почему все так секретно? – спросила я.

Особыми успехами в учебе я не отличалась. В моей зачетке почти по всем предметам стояло «удовлетворительно». Меня это вполне устраивало.

У меня никогда не возникало желание лидировать и управлять. Даже в школе я старалась сидеть в среднем ряду, за спиной тех, кто впереди. Одна мысль о том, что придётся выходить к доске и стоять перед всем классом, выбивала из меня дрожь. Мне казалось, что те, кто впереди слишком ярко освещены вниманием учителя.

А я предпочитала находиться в комфортной полутени.

« Не проявляет инициативы, хотя выполняет порученное ей дело добросовестно. Сторонится участия в общих праздниках и школьных фестивалях. Стеснительна, закрыта, сдержана в эмоциях, » – было написано в моей школьной характеристике.

– Ты мозги включи? Каждая из девчонок хотела бы там оказаться, я уверена. Но всем нельзя, ни в коем случае. Олег попросил меня выбрать двух умных, воспитанных и красивых девушек. Чтобы у молодых немецких коммунистов осталось хорошее впечатление о советских медицинских специалистах. Поняла? Да, кстати, никаких импортных джинсов! Немцы решат, что у нас нет своих отечественных красивых товаров! Оденьтесь поприличнее и во все советское! – эмоционально ответила Лена.

Утром мы с Надей накрутили на волосы резиновые бигуди, подвели голубые тени на веках. Щедро поплевали в коробочки с ленинградской тушью и густым слоем накрасили ресницы.

Чтобы тушь не осыпалась с ресниц, мы слоями наносили мягкой кисточкой бежевые тени. Через полчаса мы были похожи на двух Мальвин из известного фильма про Буратино. Ресницы удлинились, были закручены как надо и выглядели пластмассовыми. Пусть немецкие коммунисты умрут от восхищения.

Надя надела светлое бежевое трикотиновое платье с короткими рукавами. Ее круглое румяное личико, карие выразительные глаза и густые короткие волосы хорошо гармонировали с кремовыми оттенками.

А я вынула из чемодана и впервые примерила новый голубой крепдешиновый сарафан с рисунком в мелкий цветочный букетик, который берегла на выпускной вечер. Чего не сделаешь ради престижа родины! Волосы гладко зачесала и забрала в высокий «конский хвост».

По совету Лены, которая сказала, что яркой помадой в Германии пользуются только дамы лёгкого поведения, мы вообще не стали красить губы помадой. Лишь слегка нанесли польский перламутровый блеск, купленный на «барахолке» по огромной цене.

Советско-германская встреча проходила в актовом зале центральной городской больницы. За столиками чинно сидели наши преподаватели.

Олег Капитонов в нарядной бледно-розовой рубашке с темно-малиновым галстуком расхаживал между столов с микрофоном и приветствовал гостей из дружественной Германии.

За соседним столиком сидело четыре человека: два молодых парня и две немолодые женщины. Одеты они были небрежно.

На женщинах были странные длинные юбки и футболки. На мужчинах старые куртки и темно-зеленые брюки из простой ткани. Это были представители немецкой делегации. Если бы Ленка нас не предупредила заранее, мы могли бы принять эту компанию за грузчиков, уставших и присевших отдохнуть за столики.

Один из немцев – светловолосый остроносый, с маленькими пронзительными глазами, обернулся в нашу сторону и впился в меня взглядом.

Я поёжилась от смущения. Женщина, сидевшая с остроносым парнем за столом, тронула его за руку и что-то тихо сказала.