Второстепенный

Указания проворных гоблинов вывели меня к владениям хитиновых берсерков. По привычке, маленькие пивовары направляли всех, как и свой экспорт, именно к тем ребятам,. О, какие это были прекрасные деньки. Мы днями напролет упивались фирменным элем и играли в карты. Иногда, после особенно затяжных партий, приходилось спать несколько дней подряд, чтобы восстановить силы.

И все было бы прекрасно, если бы однажды берсерки не услышали о крепнущем владычестве Злободуна. Их армия была первой из немногих, которая решилась пойти на кровавого тирана. Меня прихватили с собой, чтобы научить воинскому делу.

Принимая холодный душ перед самым боем – такой уж был у берсерков обряд посвящения, но им-то, хитиновым, легко – я загнал занозу в палец на ноге. Неотесанные деревянные дощечки, все же, не лучший выбор для настила. Мои хмельные друзья ничего не заметили, а я гордо молчал, надеясь, что эта мелочь не стоит внимания.

Битва происходила на специальном поле по другую сторону от этого леса. Все-таки, мы стараемся беречь эстетическую ценность окрестностей, поэтому всегда деремся только в специально отведенных для этого местах.

Не обладая воинским опытом, я сражался в последних рядах, чтобы не получить серьезных ран. Первые полчаса схема работала, но потом терпеть боль от занозы стало совсем невмоготу.

Когда битва кончилась, я доложил о своем состоянии командиру. Мы не стали обращаться в Пейтеромский лазарет, хоть он и был ближайшим. Просто местная пивоварня была прямым конкурентом гоблинской, и посещение города могло расцениваться, как предательство многолетней дружбы. Поэтому берсерки попробовали вылечить меня своими силами.

Увы, их клешни оказались недостаточно ловкими, чтобы вытащить маленький кусочек дерева из пальца. Собрав консилиум врачей-любителей, берсерки решили, что не будут больше ковырять мою ранку, а просто перебинтуют стопу и начнут отпаивать меня элем – авось само выйдет.

Само оно, конечно же, не вышло. Я продолжал хромать и пропускал битву за битвой.

В итоге, потеряв терпение, я решил добраться до Пейтеромска в одиночку и пошел через этот лес. Делая частые привалы, чтобы отдохнуть, я бездарно тратил время и силы. Ел всякую дрянь, и даже отравился мухомором. Помню, как отключился от ужасных ощущений в животе.

Когда я проснулся, все прошло. И никакой занозы в пальце не было. Оказалось, меня обнаружил Дрободан и позвал дружков, чтобы транспортировать к себе в лачугу. Там он держал коллекцию пыточ… медицинских инструментов, в числе которых был и скальпель.

Сначала Дрободан вывел из меня токсины мухомора, насильно отпоив травяными смесями. Как оказалось, я глотал, не приходя в сознание. Есть такой анатомический трюк.

Когда главная опасность миновала, настал черед занозы.

Пригубив для смелости кружку имбирного темного, травник рассек мне палец и ловким движением достал ненавистную деревяшку. Взамен он взял с меня обещание никогда не ходить в Пейтеромск, иначе я бы точно угодил в тюрьму.

А сегодня я его нарушил, спасибо, Серетун.

– То есть, ты просишь нас доверять сумасбродному старикашке, резавшему тебя по пьяни? – спросила Латис презрительно.

– Он сказал, что еще пара дней – и я бы умер от занозы. Сепсис и прочее, – начал оправдываться Натахтал. – Я уж не говорю о том дурацком грибе.

– А я бы хотел еще раз посмотреть ему в глаза, – неожиданно признался Серетун.

– Только будьте повежливей, – предупредил воитель. – Все-таки, он мой друг.

Глава 21

Дни тянулись мучительно долго. Субару продолжал свои бесцеремонные набеги на каждый уголок парохода, пока механики с помощью бравых китайцев меняли трубы на те, что с правильным изгибом.

Больше всех страдал Максим. Впервые оказавшись старпомом, он не ожидал, что угодит в такой переплет. В светлое время суток бессердечный аргузин облачался в совершенно белую робу с огромным логотипом компании и устраивал осмотр каждого миллиметра палубы. Помимо основной работы, которую экстренно поручили индусу, он вызвался провести внешний аудит, как независимый эксперт из другого флота.

Фантазией Субару не отличался, похоже, с малых лет. Список его замечаний состоял, в основном, из таких слов, как ржавчина и коррозия металла. Самым аховым стал пункт о том, что нужно привести в порядок все крышки трюмной вентиляции. Их было около двухсот.

Увидев, какие претензии предъявляет внезапный аудитор, офис озверел и отдал приказ вплотную заняться покраской крышек. Способ осуществления задумки выбрали самый изуверский: матросам пришлось откручивать каждую огромную заслонку, жертвуя спинами, чтобы спускать их с высоты.

На справедливые возмущения Максима супер посоветовал провести должную оценку рисков.