Взорванный плацдарм. Реквием Двести сорок пятому полку

Повели нас одевать. Дали мне один камуфляж, кирзовые сапоги, кепку-афганку и солдатский ремень. И больше ничего! Когда рассказываю парням, какое у меня в Чечне сначала было оружие – надо мной смеются. Пошел я к старшине роты. Дает «АК» калибра 7,62, старый, допотопный, и один магазин. «А как я воевать-то буду с одним магазином!» Старшина положил мне руку на плечо и говорит: «Добудешь в бою!» Когда я об этом случае потом рассказывал друзьям в ОМОНе – никто не верил: «Полковая разведка… Да ладно, не может быть…» Зашел в палатку, так и так, говорю, парни, у меня всего один магазин, выручайте кто может. Володя Якуба дал мне тогда спарку магазинов. «Больше не могу, извини…»

«Дешевых понтов не было ни у кого…»

– Из Нижнего Новгорода нас в этой партии было всего трое, остальные из разных городов страны. По возрасту – от 20 до 40 лет. Сразу как-то познакомился с одним мужиком, Андрей из Ивановской области, ему было 38 лет. Рассказал он, что был водителем «КамАЗа», двое детей, поругался с женой. «Я в Чечню уеду!» – «Ну и езжай!» Он был водитель нашей БМП. Настоящий профессионал! Ни одного подрыва у него не было. Фугасы – пролетал, они сзади взрывались, и ездил так, что мы боялись: еще сдует с брони кого-нибудь. Если по селу гнали, то люди на нас смотрели и думали, наверное, что вот опять из бешеного двести сорок пятого летят…

В роте, когда мы туда пришли, насчитывалось человек 60. Два отделения были на задании. В моем отделении было 15 человек. Фамилию ротного не помню: офицеры часто менялись. Но приходили не «пиджаки», а лейтенанты из военных училищ. Командир нашего взвода только что пришел из училища. Это был ноль: опыта – никакого, с разведкой не сталкивался никогда. Мы, командиры отделений, ему говорили: «Товарищ лейтенант, а посидите пока там…» Он хоть и выезжал старшим на задание, но это было скорее формально. Командир взвода у нас только бегал по штабам, ставил нам задачу и отчитывался после выполнения ее нами. Командиры отделений подобрались с большим боевым опытом. Запомнился Андрей, мой ровесник, по прозвищу Кабан. Он воевал в Югославии, во всех «горячих точках». Мы, командиры отделений, сами расставляли секреты, посты. Пока я был в роте, у нас ни в отделении, ни во взводе не было ни одного погибшего или раненого.

Постепенно перезнакомились. Интересно было узнавать, зачем мужики приезжали воевать. Одна категория была – немножко с криминальным прошлым, хотя и не судимы. Чтобы не попасть на родине под суд, такие уезжали в Чечню и возвращались героями. У меня в отделении был один рэкетир. «У меня ни одной судимости, – говорил, – но у нас в Иванове вообще работы нет, я бывший боксер, кандидат в мастера спорта. Ребята мне предложили заработать, стал ездить долги вышибать, потом одного друга арестовали, другого, и я сразу в Чечню, как бывший десантник». Парень уехал от нас с орденом Мужества. Были бывшие сотрудники милиции, которые по каким-то причинам оттуда ушли, но энергия осталась. Некоторые приехали откровенно за деньгами. Попадались и романтики: «Ну нигде в жизни не был, хочется съездить на войну!» Было несколько парней из Ставропольского края: отслужили, месяц потыкались дома, работы нет, и уехали опять в армию.

Между собой ладили всегда. Чтобы кто-то «пальцы веером» – такое было редко. Кто любил выпячивать свои прошлые заслуги – такого быстро обламывали на первом выходе. Он сразу понимал, стоит ли дальше пальцы гнуть. Дешевых понтов не было ни у кого. На задании забываешь мелкие склоки. Между собой не дрались. Я драк не видел ни разу. Между собой нормально общались редко – обычно мат-перемат… Все были сильные, все здоровые и с оружием – что тут доказывать…

«Давайте пальнем». – «Давайте…»

– Спали на ящиках из-под патронов и гранат. Делали из них кровати. Клали на них матрасы, подушки, что привозили с заданий, «мародерка» так называемая. Так жила вся разведрота… Я спал рядом с Якубой. Автомат сначала был за головой, потом поставили палатку специально для оружия. Летом, в жару, ходили целый день в трусах. Кто-то загорал, кто-то читал, кто-то «грушу» колотил. В основном спали, прятались от жары.

На полковую кухню мы не ходили. Питались в своей роте, брали на полковой кухне бачки. Много готовили себе сами. У нас было негласное правило: приезжаешь с задания – полкоровы или ляжку привезти должен или любого мяса. Был случай, стояли в оцеплении какого-то села и на наше БМП в лесу какое-то шуршание началось. Офицер предложил: «Давайте пальнем». – «Давайте». Пальнули из БМП и из пулемета. Пошли зачищаться… Оказалось, что положили 73 барана. Пастуха не нашли. Что делать? Баранов загрузили в БМП, отвезли в полк. Приходили делегаты от чеченцев, требовали, чтобы мы заплатили за этих баранов. Но это произошло случайно. Кто же знал? Может быть, боевики уже засаду готовят!