Зарождение добровольческой армии

Прибыв в Новочеркасск на Барочную, я узнал, что генерал Алексеев и все старшие начальники находятся на заседании в помещении гимназии, так как в Новочеркасск прибыл генерал Корнилов и все бывшие в заключении в Быхове, или, как мы их сокращенно называли, «быховцы». Когда я пришел в здание гимназии, меня встретил с рапортом караульный начальник, который доложил, что весь генералитет находится в данный момент на заседании. Имея право присутствовать на всех заседаниях, я все же посчитал неудобным прерывать таковое, решил подождать окончания заседания и прошел в комнату караульного начальника, находившуюся здесь же, приказав последнему доложить мне, когда заседание окончится. Ожидать пришлось недолго. Входная дверь с шумом открылась, и я увидел группу людей в штатской, поношенной одежде. Я сидел за столом и вопросительно смотрел на входивших. Я ожидал увидеть генерала Корнилова и остальных генералов в военной форме, а здесь все были в штатской одежде и все незнакомые мне лица. Я никогда никого из вошедших не видел и потому не предполагал, что это и есть «быховцы», и попрежнему продолжал сидеть. Но потом, видя твердую и решительную походку шедшего впереди, я невольно встал. Подойдя к столу, на котором лежали списки, привезенные мной для доклада генералу Алексееву, он властным голосом спросил меня «Ну, что вы скажете?» На это я ответил «Привез списки формирования для доклада генералу Алексееву, Ваше Высокопревосходительство». Тут только я

сообразил, что передо мной стоял генерал Корнилов. За ним стоял господин в темно–синем костюме, с седеющей бородкой и благодушной улыбкой на лице — генерал Деникин. Затем мне бросился в глаза худощавый, весьма подвижной господин — генерал Марков. Кто были остальные, вошедшие с генералом Корниловым, я не знал.

Генерал Корнилов, просмотрев списки, сказал: «Ну, да это все офицеры — а где же солдаты?» Я доложил, что солдаты не идут к нам — мы их только разоружаем. Генерал Корнилов, ударив рукой по столу, громким, с требовательной интонацией голосом сказал: «Солдат мне дайте — офицер хорош на своем месте, — солдат мне дайте!»

Вскоре после этого я получил письмо с приглашением на банкет в ресторан «Палас–Отель», подписанное «группой офицеров». Подпись была анонимна, что она таила за собой, можно было выяснить лишь на месте, а потому я не долго думая положил в карман браунинг и пошел, сказав дома, куда и зачем я иду. Очевидно заранее предупрежденный швейцар провел меня в «кабинет», в котором меня ожидали. Войдя в кабинет, я застал совершенно неизвестных мне лиц в офицерской форме и в штатских костюмах. При представлении друг другу я запомнил фамилию полковника Гришина–Алмазова [275] и других, которых теперь, за давностью времени, не могу вспомнить. Но все эти лица были крайне–левого направления. Тут я не пожалел о своей осмотрительности — имея в кармане браунинг, я чувствовал себя увереннее. В другой комнате кабинета виднелся стол, накрытый для ужина, уставленный бутылками и блюдами с разнообразной едой. Теперь я понял причину приглашения меня «группой офицеров» — очевидно, хотят меня подпоить и уговорить на совместную работу с ними.

По прошествии некоторого времени, использованного для усердного ухаживания за мной, считая, вероятно, что я достаточно «укомплектован», перешли на деловой разговор. «Мы слышали, что вы избраны для

руководства формированием и командования офицерским отрядом. Так вот, мы предлагаем совместную работу и действия». Чтобы не сорвать их отношения к себе и не вызвать порыва негодования, я, как бы досадуя, воскликнул: «Да что же вы мне раньше не сказали? Я вчера только подчинился генералу Алексееву!» Нужно было видеть эффект, произведенный моими словами. Все они сразу от меня отшатнулись. Я же встал и сказал: «Я вижу ваше отношение к сказанному мною и думаю, что мое дальнейшее присутствие не доставит вам удовольствия. А потому благодарю за прием и имею честь кланяться».

Придя домой, я тотчас же написал генералу Алексееву доклад о происшедшем. Кроме того, я просил прислать мне в помощь офице-