Защитник

Отсталая планета, получившая шанс встать в один ряд с Внутренними системами, стремительно развивалась, вбирая в себя все самое лучшее и передовое. Скоро — разумеется, по историческим меркам — на орбите планеты появились одни из лучших верфей. Для стимулирования развития экономики у них никогда не было недостатка в государственных заказах.

Однако «Кайтин» являлся кораблем кайтинского флота и должен был воевать под флагом своей родины. Именно поэтому на передовых верфях был заложен корабль класса линкор второго поколения, тогда как повсеместно уже внедрялись третьего. Экономика Кайтина, конечно, развивалась, но средств в казне все же не хватало. Идея же одинокого рейдера показалась заманчивой.

Когда Кайтин постигло несчастье, а население планеты и системы в целом было практически уничтожено, офицеры, на тот момент составлявшие команду корабля, решили отомстить за погибших родных и близких. Рейдер взял курс на багрийскую территорию, где дал прикурить врагу, с которым не могло быть и речи о примирении.

После заключения мира между Ирианской и Багрийской империями команда и не подумала отступаться. Они мирный договор не подписывали, а командор Атанай на тот момент являлся высшим лицом Кайтина. Пусть по факту это государство и прекратило свое существование.

Багрийские караванные пути оставались под ударом, и ненавистный враг продолжал нести потери. Но в какой-то момент им пришлось сойтись с кораблями ирианского флота. Мало того, им начали поступать сведения о спасенных с планеты. Ведь невозможно убить всех.

Наконец настал момент, когда командор понял, что команда может его попросту отстранить от командования и сдаться своим союзникам-ирианцам. Сам же Атанай в одночасье лишился всех своих близких. Скорее всего, ненависть заполнила его настолько, что он потерял рассудок.

Властью «первого после бога» командор единолично провел расследование и суд и вынес приговор. После чего устроил собрание, объявил о решении сдаться ирианцам. По этому поводу была распита ритуальная чаша, в результате чего все офицеры провалились в сон от лошадиной дозы транквилизатора.

Приводя приговор в исполнение, командор самолично прострелил головы своих подчиненных и отдал приказ об их криоконсервации в спасательных капсулах. Покончив с этой скорбной обязанностью, он отдал искину последний приказ сражаться со всеми людьми без исключения, ибо с этой минуты кайтинцы в состоянии войны со всеми представителями Внутренних систем. И под занавес вышиб себе мозги.

Похоже, искин не нашел более разумного выхода, кроме как уложить командора в регенерационную капсулу медблока и подвергнуть криоконсервации. Почему именно туда и отчего его было не предать космосу, непонятно. Андрей предположил, что искин поступил по аналогии с командором, заморозившим преступников. Однако он, похоже, не пожелал держать Атаная вместе с предателями на спасательной палубе.

— И что вы об этом думаете? — поинтересовался Андрей.

— Лично я думаю, что «Призрак», или все же «Кайтин», направляется зализывать раны в систему дикого космоса, где он устроил себе логово, — высказался Дмитрий.

— Логично. И, судя по всему, он стаскивает туда подбитые или захваченные корабли, чтобы иметь запасные части. А значит, мы там вполне сможем разжиться каким-нибудь транспортом, который сможем реанимировать, — произнес Леднев.

— Если мы собираемся убегать, зачем было тогда сюда забираться? — удивился Брант.

— Объясняю. Мы отстраним искин от командования кораблем. Сомневаюсь, что там, куда мы направляемся, найдется другой искин класса линкор, да еще и лояльный к нам. Припасов здесь нам хватит надолго. Наверняка найдем и еще. Там — десятка два кораблей разной степени поврежденности и целостности, но робинзонада в мои планы не входит. Вот и выходит, что нужно будет выбираться оттуда.

— Так-то да. Согласен. Не подумал.

— Значит, ждем момента прибытия? — подытожил Дмитрий.

— А заодно думаем над тем, как нам разобраться с этими железяками и остаться в живых, — подтвердил Андрей.

Глава 20 Захват

Шесть прыжков. При затратах на каждый, за исключением первого, не менее десяти часов. Долго. Но только первый прыжок при отходе из системы Ханайда прошел в режиме форсажа. Пять часов, пока длился разгон, команда Леднева провела в койках-ложементах. Но потом необходимость в этом отпала.

Разумеется, головной искин и не подозревал о нахождении на борту безбилетников. Юрий полностью изолировал жилой отсек, которым не пользовались уже пятьдесят один год. Но форсаж — это не только повышенный расход топлива. Это еще и чрезмерный износ двигателей. А у них и без того остаточный ресурс составлял только тридцать процентов. И в этой связи было совершенно непонятно, чем был вызван столь нерациональный поступок.