Заставь меня ошибиться

Заводя машину, я изо всех сил гоню прочь кусающихся злых монстров. Домыслы ни к чему, скоро все прояснится. Гастон… не могу сказать, что не верю ему, но как же сложен этот мужчина. Мысли об измене как просто измене не допускаю. Он может предпочесть мне безопасность, работу, команду… но не другую женщину! Это просто полный бред. Он спал с такими красавицами, что мне после всех операций до них как до Луны, и вдруг Донна. По меркам городка она видная девушка, но уж точно не Ив или другие солистки. Да та же Кили даст ей сто очков форы в плане лоска… Дочка мэра хоть и не гоняется за трендами, есть в ней что-то неброское, но самобытное. А Донна просто кукла, пытающаяся продаться подороже. Гастону интересна не она. Вне всяческих сомнений.

Не знаю, чего именно я ожидала от мисс Праер, но уж точно не того, что она до сих пор живет с отцом. Возможно, это последствия развода, однако поражает. Интересно, каково судье привечать у себя под крышей совершенно взрослую дочь? Либо у них безупречные отношения, либо он готов передать ее в руки кому угодно.

Сравнивая адрес в телефоне с табличкой на живой изгороди, я не сразу замечаю припаркованную у ворот машину, а, разглядев, резко бью по тормозам. Внедорожник Гастона аккуратно припаркован рядом с желтым минивэном, который принадлежит уж точно не судье. А третьей машины нет.

Они там вдвоем.

Минуту я сижу, сжимая в руках руль и пытаясь успокоить сердцебиение. Я знаю, что нельзя судить, не разобравшись. Напоминаю себе недавние разумные аргументы, но не сильно помогает. Перед глазами так и стоит тот день, когда Гастон предлагал мне переехать в Новый Орлеан. Его слова и откровения о себе, обманные расспросы о Сиэтле… И как мы пробирались домой, растрепанные, но счастливые. Все казалось таким реальным, обнадеживающим…

Забрав из консоли коробку с мелками, я делаю три глубоких вдоха, а затем толкаю дверь машины. Не трусить, не сбегать, а узнать факты, все взвесить и принять осознанное, взрослое решение. Не лезть в окно вслед за эмоциями, не поддаваться бездумным порывам, не придумывать правду, а выяснить… Игнорируя звонок, толкаю калитку и иду по дорожке прямо к крыльцу.

Дом передо мной большой и удивительно удачно спроектированный. Такой может позволить себе только очень состоятельный человек. Вроде судьи Праера. Темно-красный, с затемненными окнами во всю стену коттедж куда более современен, чем особняк, в котором поселились мы. Немножко угловатое строение, с резкими геометричными линиями и множественными уступами, но без перебора. Работавший специалист постарался на славу. Что ж, у судьи неожиданно хороший вкус. По прошлым встречам не подумала бы.

Мои попытки запомнить каждую деталь экстерьера приводят к тому, что я замечаю в окне едва уловимое движение и скрепя сердце подхожу ближе. Поскольку на улице до сих пор светло, разглядеть происходящее внутри не так просто, однако с каждым шагом уверенность крепнет, а две фигуры, почти слившиеся в страстном поцелуе, становятся все более и более отчетливыми. Мне бы уносить ноги сразу, как только я понимаю, как тесно мой лжесупруг и будущий всамделишный сожитель прижимает к груди чуть не извивающуюся от желания девушку, но я стою и смотрю. И внутри разверзается ад.

Некоторые время пытаюсь себя утешить мыслями о том, что Гастон не хочет Донну, не может хотеть. Но даже если так, от его нежелания мне легче не становится. А ведь так будет и дальше, это лишь первый случай из многих. Серые кардиналы не успокоятся, пока не подчинят куратора вновь, пока не вынудят Гастона действовать в интересах команды. Тем более что тот и сам не сопротивляется. Для него работа важнее даже собственных интересов. Так как доверить ребенка человеку, для которого принципы истерты под ноль долгими годами работы в чужой шкуре? Копы под прикрытием за пару лет переходят в другой лагерь, а Гастон разыгрывает загадочного и недосягаемого куратора без чувств и эмоций почти двадцать. Осталось ли от него прежнего хоть что-то? Или уже все заменилось ложными идеалами комиссии? Возможно, его Новый Орлеан за красивыми словами совсем не тот же, что мой?

Мне нужно бежать от него. Как только закончится это задание. Но сначала понять, что же происходит на самом деле. Выяснить раз и навсегда.

Я всю свою жизнь полагала, что должна отстаивать репутацию женщин на дорогах, поэтому старалась ездить быстро, но не нарушая правил и никому не мешая, быть вежливой, но только если это уместно. Иными словами, я изо всех сил пыталась никого не раздражать. И отдельным пунктом в списке необходимых к выполнению автомобилистом вещей значилась правильная парковка. Строго параллельная, с первого раза, в миллиметре от поребрика.