Женщина-призрак

Потом к этой какофонии звуков присоединился резкий звонок, и вскоре горничная ввела черноволосого усатого индивидуума, который уселся рядом с Ломбаром и тоже стал ждать. Но мужества у него было меньше, чем у Ломбара, Он вскочил и начал быстро прохаживаться по комнате. Потом он обнаружил огромное сооружение, в котором доставили душистый горошек, купленный Ломбаром, остановился, сорвал цветок и сунул его в нос. Ломбар удивленно следил за ним.

– Скоро ли она меня примет? – набросился незнакомец на горничную, когда та прошла мимо. – У меня есть новая идея. Я хотел бы пощупать ее руками, пока она не убежала от меня.

«Я тоже», – подумал Ломбар, очумело мотая головой.

Незнакомец снова сел, но тут же опять вскочил.

– Я долго не выдержу, – предупредил он. – Я уйду. Я снова уйду, как раньше!

– Вам бы давно следовало это сделать, – чуть слышно пробормотал Ломбар. – Горничная ушла.

Во всяком случае, это помогло. Появилась горничная, удивленно посмотрела на любителя душистого горошка и снова ушла.

– Она обязательно примет вас – между ним и своим портным, – объявила она.

– Ну и ну, – пробормотал Ломбар.

Но пока ничего не изменилось. Горничная пару раз проходила мимо них, и несколько раз звонил телефон. Пулеметная очередь по-испански притихла.

– Спроси ее, будет ли она сегодня ужинать? – прорычал повар. – Я не разговариваю с ней.

Спутник Ломбара продолжал носиться по комнате.

Потом его увела горничная, потом он снова появился, побегал по комнате и куда-то исчез.

Наконец из святая святых появилась горничная.

– Сеньорита сейчас примет вас, – объявила она.

Он попытался встать и обнаружил, что у него онемели ноги. Он прошелся по комнате, поправил галстук и одернул пиджак.

Затем он вошел в комнату и увидел женщину, восседавшую в шезлонге в позе Клеопатры, и в тот же момент что-то меховое метнулось на него и с визгом вцепилось в плечи. Этот звук очень походил на трение пальцем по стеклу, и он нервно вздрогнул. Что-то длинное, похожее на змею, обвилось вокруг шеи.

Женщина в шезлонге сияла, как нежная родительница:

– Не бойтесь, сэр, это всего лишь малютка Биби.

Ломбар понял, что эта крошка играет здесь не последнюю роль. Он попытался повернуть голову, но ему это не удалось. Он с трудом выдавил из себя улыбку.

– Без Биби я ничего не делаю, – пояснила хозяйка. – Мое гостеприимство зависит от Биби. Если Биби не нравится посетитель, она забивается под диван, и я выгоняю посетителя. Если посетитель нравится Биби, она прыгает ему на шею, и я принимаю его.

Она обезоруживающе улыбнулась.

– Вы понравились. Биби, иди ко мне.

– Нет, нет, пусть останется, я не возражаю, – пробормотал Ломбар. Он понимал, что таким образом он только заслужит благосклонность хозяйки. Теперь он понял, что это – маленькая обезьянка и вокруг его шеи обвился ее хвост. Ломбар облегченно вздохнул: слава Богу, что Биби не оказалась зверем пострашнее.

Актриса радостно улыбнулась, а Биби принялась рыться в волосах Ломбара.

– Садитесь, пожалуйста, – сердечно пригласила хозяйка. Он осторожно, стараясь не сбросить обезьянку, придвинул кресло и сел. Теперь он мог внимательно рассмотреть актрису. На ней была черная бархатная пижама, на голове – невообразимая прическа. – У меня есть свободная минутка. – Горничная стояла рядом с ней и что-то держала в руке. Актриса повернула голову, горничная протянула руку, и Ломбар увидел свою открытку. Актриса прочла его фамилию. – Очень мило, сеньор Ломбар, что вы подарили эти цветы. Вы написали, что недавно вернулись с моей родины; мы встречались там?

К счастью, она заговорила раньше него. Ее большие глаза затуманились и поднялись к потолку.

– Ах, мой Буэнос-Айрес! – вздохнула она. – Милый Буэнос-Айрес! Как я соскучилась! Огни на Калле Флорида по ночам!

Он не зря потратил несколько часов на изучение путеводителя до того, как пришел сюда.

– Берега Ла-Платы, – мягко сказал он. – Скачки в Палермо-парке…

– Не надо, – попросила она, – не надо, а то я могу заплакать.

Она не шутила. Он понял: она и в самом деле может заплакать. Легко возбудимая натура.

– Почему я не осталась там? Зачем я приехала сюда?

«Семь тысяч долларов в неделю и десять процентов сбора со спектакля стоят того, чтобы приехать сюда» – подумал он, но благоразумно промолчал.

Тем временем Биби надоело искать насекомых в его голове, и она спрыгнула на пол. Он почувствовал себя значительно лучше, хотя его прическа напоминала теперь стог сема после сильного ветра.

– Я пришел сюда потому, что вы известны как интеллигентная, талантливая и красивая женщина, – начал он. Ради своей цели он готов был землю рыть, не то что расточать комплименты.

– Это правда, никто не считает меня бездушной куклой. – Скромность была одной из ее добродетелей.

Он наклонился вперед.

– Помните номер, с которым вы выступали в прошлом сезоне, когда вас забросали цветами, причем женщины, чтобы привлечь к себе ваше внимание?

Она задумчиво посмотрела в потолок, но тут же заулыбалась. Глаза ее сияли.

– Ах, да! «Чича, чича, бум, бум!» Да, да! Вам понравилось?

– Очень, – тепло сказал он. – В тот вечер мой друг…