Жерло душ II

    Как же чувства

    Могут счастье подменять;

    Будто это целое искусство,

    В любви другой

    Человека убеждать.

    Да, я был неправ,

    Ум свой чувствовал подменил,

    Да это чувство вскрыл

    Обманщик, наказав для меня за то.

    Животным то ведь был инстинкт,

    Ум наш, человека, еще не идеален,

    И может над нами взять вверх

    Чувств злодей, волшебник темный.

    Ты прости меня за то,

    Что дал ему корону, злому,

    И на трон воздал его,

    Позже поплачусь за что.

    Порогом ветра, до утра

    Смотрю – пора, письмо я,

    Лан, уж дописал.

    Отправил Анне, жду я слов,

    Или ответного письма…

    И получил почти Лан сразу,

    Ответ от Анны, и рассказы

    Ее, как сердце ненависти полно,

    И больше на обман мой та не поведется,

    Не простила Лана та… Увы…

    А тем временем уже я, Андрей

    В любви был поглощен заметно,

    Любовь та Анне той принадлежит;

    Той, что Лан некогда бросил,

    Той, кто Лана не простила

    За дерзость его всю.

    Той, из-за кого сейчас

    Лан молит право на прощенье…

    Ему не повезло – мне повезет.

    И отправил я, Андрей, письмо ей,

    Где сказал о чувствах в сей красе,

    И надеюсь, что увижу вскоре я ответ,

    Что любит она меня тоже, но

    Не говорила мне.

    И в сердце я мечтал о том, и тем пылал,

    Чтоб дороги наши с ней вскоре сошлись,

    Мне да Анны,

    Анны да Андрей.

   IV

   О том, как Лан умер.

   О том, как плакала Анна.

– Я поведу народ за собой! —

    сказал Лан, и вольною рукой

    Гордо марш народный он повел,

– Нет, все мы не умрем,

    Гордостью своей пройдем,

    Мертвых за дело мы почтем

    Славой вечною, да золотым гробом.

    Шир мертв, и те, кто сидят на верху,

    Власть да феодалы наши вечные

    Забыли о народе мощи,

    И что есть мочи те старались

    Подавить, раздавить нас. Думали,

    Что не восстанем, не пойдем

    Снова в этот поход славный.

    Что не пройдет эхо возмущенья

    От голода и холода по стране.

    Пройдет! И мы пройдем!

    Пойдем!

    Машинально одев плед,

    Фуражку, звонкую тряску свинцовых пуль,

    Не слетал с моей головы красно-белый берет,

    И не предам тех, кто дорогу воздал мне,

    Кто раскрывает карты,

    Капризы, сопли да слезы,

    А кто по тебе шепоты,

    Тихий голос; во тьме

    Вижу лица, пусть

    Сорвется моя подошва,

    Танком пронесусь по черствой дороге,

    Там уж что будет, то

    Я упаду, возложу на судьбу…

    Жизнь мою грешную…

    голова лежит на холодной земле,

    Скоро земля заберет меня к себе,

    Рядом те, кого братьями увенчал,

    Те, что уверовали в силу дела и мне.

    Простите, не доведу вас до конца,

    Мы будем либо тут править,

    Либо все ждать сегодня последнего гонца…

    В тихом шепоте ветра кроются мои глаза,

    И простят меня, ведь не вернусь уже никогда…

    Мне никто не верит —

    Меня оплакивать некому,

    Анна не любит,

    Родители и не припомнят уж,

    Люди, народ в книгах напишут

    Пару строчек, закроют,

    Там и останусь,

    Хоть и на том спасибо…

    ***

    Ох, жаль, что любовь и чувства

    Анны не угасли до тех пор,

    И вынуждена девушка страстно

    По утере Лана горевать.

    Лан мертв, покинул мир сей,

    И хочет, хочет написать рука,

    Да свесив голову, перед листком бумаги

    Та держала ручку да перо.

    А зачем? Кому писать?

    К сожаленью на этом свете

    Больше некому его читать,

    Да и забываться Лану не судьба.

    Но и мертвому адресовать нехорошо письмо…

    Вдруг кто узнает?

    Услышит мольбы Анны плачь лишь,

    Да одинокая слеза, еще, да и еще одна…

   V

   О том, как Андрей в любви к Анне признался.

   Кан ведет разговор с Андреем.

    Снова бродим по бордюрам,

    Снова говорим по душам,

    И снова голос нежный твой

    Ласкает мое сердце.

    Ну почему я не могу

    Обнять тебя прямо сейчас?

    Погладить, приласкать,

    И слов ласковых сказать?

    Потому что мы друзья,

    И не свойственна она —

    Темница милых чувств друзьям…

    Мы Андрей и Анна,

    Анна и Андрей…

    ***

    И вот, убитой горем Анне,

    Приносится письмо от Андрея,

    Друга хорошего ее.

    Но просит тот не быть ей другом:

    «Привет, и здравствуй Анна,

    Знаю – время предпочел не то,

    Люблю тебя, меня прости

    И не объявляй обидой свой бойкот.

    Знаю, любишь Лана ты,

    Но и меня ты полюби,

    Ведь жизнь – туманна после смерти,

    А тебе уж жить и жить,

    Так брось, откинь, и меня люби,

    Не жизнь кончается на Лане.

    Да раз уж и пошел на смерть —

    Чего ж, не знал, что горем ты убьешься?

    Небось и не любит Лан тебя,

    Да и никогда и не любил, —

    Сам говорил!»

    И Анна, в думах тех удушье,

    Взяла листок да ручку,

    Да написала Андрею ответное письмо:

    Прости, но не могу любить,

    Теперь любовь для меня – ад,

    Прошу простить, прошу понять,

    И не мое оно – наврать…

    ***

    И собрались мальчики по пьяни:

    Андрей, Финн, да остряк Кан;

    И болтали те о бабах, деньге, водке.

    И разговор о Анне той зашел.

– Анна та, – сука. – говорит Андрей.

– Ни Лана, ни меня, Андрея, не взяла.

    Кого та хочет? Непонятно.

    Может принца на коне та ждет?

– А может я смогу? —

    Спрашивает Кан.

– Нет уж, Бог с ней,

    Нечем времени терять! —

    Отвечает да Андрей.

   VI

    Утро, вечер, все надоело,

    Снова звонит диспетчер,

    Пишу на листе мелом

    Письмо вам смело.

    Я будто экскурсовод

    В краеведческом музее,

    Всегда хожу по лезвию ножа,

    На краю, знаю край отлично,

    И не говори мне, баклан, тут,

    Что был на пороге смерти больше меня,

    Я запах жизни почуял еще с детства.

    На все насрать, все сломать,

    Всех убить, показать, доказать,

    Отличиться, за стадом не несемся,

    И под революционным флагом

    Стадом новым вознесемся.

    ***

    Ручкой царскою пройдется по листам,

    И вознесет славою