Жест Лицедея (СИ)

Много неприятного, но несколько лучше, чем я думал. И много загадок. Что это за «обозначенное место»? Может быть, именно для этого Бабаш должен был выслать меня в Москву?

Похоже, они заканчивали разговор, часть которого я упустил.

Успею или нет?.. Проходя мимо, я активировал заготовку «Я Хороший» и сунул ее Троцкой, стараясь попасть в самую уязвимую для влияний область ее ментального облака. И… Не вышло! Черт! У нее стояла какая-то защита. Действенная ментальная защита. Моя мысле-конструкция просто отскочила от нее. Троцкая явно почувствовала попытку проникновения: замолчала на полуслове, обернулась. Было бы эффективнее, если бы я мог коснуться ее руки, но четыре римлянина-мудозвона стояли так, что на расстояние касания не подойдешь. Я попробовал второй раз, в тот самый момент, когда она целовалась на прощание с Луцием.

Вроде заготовка «Я Хороший» в этот раз зацепилась. Не знаю, насколько удачно она проникла, но зацепилась. Госпожа Троцкая исчезла за высокой дверью своего салона. Луций Максим погрузился в колёсницу. В этот момент дверь в «Небесный Свет» снова открылась, и на улицу вышел какой-то мужичок в форме — наверное привратник. Достал пачку дешевых папиросок, закурил.

Ну и я к нему, будто прикурить, заодно спросил:

— Видели, римлянин тут околачивался? С виду такой важный. Кто такой, не знаете?

— Как же. Это ж сам Луций Максим! Аж консул! — ответил тот с полным восторгом.

— Да, ладно! — нет, я не притворялся, я реально охренел. Консул в Римской империи — лицо крайне важное. Если в бытность Цезаря таких выбиралось всего два, то ныне их семь. Так вот, этот Луций, получается, одна из семи самых влиятельных морд их очень немаленькой империи.

— Жених, нашей Светланы Григорьевны. Правда она его не слишком жалует. Уже больше года к ней бегает. То к себе в Рим, то к нашей графине с цветами и подарками. Видно, измотала она парня, — он засмеялся и закашлялся.

Ну ты и сучка, Света! Нет, я это не сказал вслух. Мужичок явно моих мыслей не слышал, и я, поблагодарив его кивком головы, пошел к «Красным Карибам». После всего этого Троцкую мне захотелось трахнуть с удвоенной силой. Хотя… Если сосуд желания полон, то можно ли в него добавить еще что-то?

Ирина, наверное, заждалась. И может, выпила весь ром и скурила все сигары. Зайдя, я сразу глянул на часы: 14:04

А расход магической энергии, тык, тык, тык…

Уровень Здоровья 77

Физический Уровень 63

Ментальный Уровень 68

Богоугодность 36

Уровень Шарма 25

Магическая Энергия 677

Магические школы 4+

То есть расход примерно 300 единиц почти за полчаса. Это лучше, чем я рассчитывал. Меня свежего хватит часа на три уверенного поддержания несложного образа школы «Жеста Лицедея». Вполне приемлемо, чтобы сыграть интересную игру. Но нужно качать техники еще, совершенствовать их, улучшать энергоэффективность. Как я умно сделал, что столь старательно перенял образ римского консула! Пока неясно как я могу его применить, но за этим не заржавеет.

— Мам, все хорошо? — я сел рядом с Ирочкой, не в силах распознать, что скрывается за ее загадочным взглядом.

— Вот теперь не скажу… За твое «мам», — нет, в этот раз она не обиделась. Уж это я понял по ее губам, они были довольны.

— Здесь рядом отель «Метрополь», — сказал я.

— Я знаю наш город, — сообщила мне Ирина Львовна.

— Давай сыграем в игру? — я допил остаток рома в глинной чашечке.

Наверное, «мама» ожидала, что я хотя бы немного поделюсь результатом своей прогулки перед дверями «Небесный Свет». Ведь она видела в окно Троцкую и римлян. Вижу по глазам, что ожидала, еще ожидает, что за игру я ей хочу предложить. Итак, с чего начать? Поводить ее еще немного за нос?

— Ну, говори, — поторопила она.

— Сначала об игре. Мы снимем номер в «Метрополе» и заночуем сегодня там, но игра в другом, — я задумался, придвинувшись к Ирине и включая фантазию. Потом спросил: — Ты хочешь, немного потрепать нервы.

— Ты мне и так их потрепал, — она рассмеялась, чуть подавшись ко мне.

— Потрепать еще. Потрепать больше. Скажи «да», — настоял я.

— Да… — не сразу отозвалась она.

— Тогда сделаем так… Я превращусь на время в любого мужчину, в которого ты пожелаешь их тех, кого мы встретим по пути.

— Саш, нет, — она решительно мотнула головой. — Это плохая игра. Она равна измене. Я хочу, чтобы ты для меня оставался самим собой. Я люблю тебя таким, как ты есть.

А вы знаете… Меня это зацепило. Я ее стал еще больше уважать. Ирину Львовну я всегда уважал. И сейчас что-то неуловимое еще добавилось. Все-таки я большой распутник и мерзавец, что предлагаю ей такое.

Наверное, она поняла меня без слов. Поняла, что я сам недоволен высказанной идеей. И перевела разговор на важную ей тему:

— Что интересного ты выведал, прогуливаясь возле Троцкой?