Читаем Жизнь Мухаммеда полностью

Брак язычника Абуль Аса и мусульманки Зайнаб, с точки зрения Мухаммеда, был греховным и незаконным. Тем не менее, когда Абуль Ас в годы гонений на мусульман отказался развестись с Зайнаб, Мухаммед был тронут его поступком. Теперь незаконное сожительство дочери пророка с язычником было наконец прекращено, правда вопреки воле Зайнаб. Насильно возвращенная к отцу, Зайнаб не вышла вновь замуж, несмотря на то что ее руки добивались многие. По-видимому, Мухаммед и не принуждал ее к этому шагу, который мог быть для него политически весьма выгодным. Примерно через шесть лет Абуль Ас вновь был захвачен в плен мусульманами и приведен в Медину – на этот раз вместе с караваном, снаряженным на его деньги. Зайнаб упросила Мухаммеда пощадить его – впрочем, не столько его, сколько его собственность. Спасенный своей женой, язычник Абуль Ас принял ислам, после чего Мухаммед разрешил своей дочери вновь стать женой собственного мужа.

Богатый выкуп не удалось получить только за сына Абу Суфиана – этому злейшему врагу Мухаммеда посчастливилось захватить в плен одного из мусульман, на которого он и обменял своего сына. Без выкупа отпускали на свободу и тех курайшитов, которые согласились принять ислам, впрочем, их к этому никто не принуждал, так как мусульманам такое «прозрение» язычников было попросту невыгодным. Вопреки требованию Корана с некоторых новообращенных, в искренности которых Мухаммед сомневался, был все-таки взят выкуп – все равно после принятия ислама дорога в Мекку для этих курайшитов была закрыта. Одного пленного, которого родственники отказались выкупить, отпустили в Мекку под честное слово – этот пленник поклялся со временем сам выплатить стоимость своей свободы.

Несколько бедняков, обремененных семьями, Мухаммед отпустил без выкупа – они поклялись не поднимать оружия против мусульман.

Так было реализовано требование Мухаммеда о гуманном отношении к пленным. Нужно признать, что оно было действительно довольно человечным – в самой Медине пленных не истязали, их не продавали в качестве рабов (что, впрочем, было невыгодно), их не стремились держать в оковах вплоть до победы над курайшитами. Их отпускали за выкуп, размер которого зависел от зажиточности их самих и их родственников, и даже беднейшие среди пленных путем ли принятия ислама или под честное слово могли обрести свободу. Мира с курайшитами не предвиделось, и отпущенные на свободу пленные завтра могли выступить против мусульман с оружием в руках. И тем не менее их отпускали не только потому, что мусульмане нуждались в деньгах, но и для того, чтобы плен не страшил курайшитов. Отпуская курайшитов на свободу, Мухаммед умножал число своих врагов, но подрывал их решимость сражаться насмерть.

Кончина Рукайи опечалила Мухаммеда как отца и озаботила как политика: равновесие сил в кругу его ближайших соратников нарушилось, влиятельный среди мухаджиров Осман ибн аль-Аффан, бывший зять, утратил родственную связь с пророком. В это же время овдовела Хафса, дочь Омара, – ее муж пал мученической смертью в долине Бадр. Омар, давно стремившийся занять прочное положение в руководстве общиной мусульман, предложил Хафсу в жены Абу Бакру. Хафсе было восемнадцать лет, она отличалась, по словам преданий, пленительной красотой, но, к сожалению, обладала столь же неистовым характером, как и ее отец. По этой причине кроткий Абу Бакр, возраст которого приближался к шестидесяти, отклонил лестное предложение Омара. Отказ Абу Бакра был обусловлен в глазах Омара вполне уважительными причинами, но когда Хафсу отверг и Осман ибн аль-Аффан, Омар почувствовал себя кровно оскорбленным – по-видимому, он усмотрел в этом нежелание признать его, Омара, одним из ближайших соратников пророка, нарочитое умаление своих заслуг перед исламом, попытку оттеснить его на задний план. Оскорбленный и униженный в глазах всех мусульман, Омар отправился с жалобой к Мухаммеду. Грозивший разгореться в самых верхах мусульманской общины конфликт пророк погасил в зародыше – он предложил отдать Хафсу в жены ему самому: на большую честь Омар не мог и рассчитывать, он с радостью принял предложение пророка, и Мухаммед незамедлительно женился на Хафсе, которая была столь же честолюбива, как и ее отец.

Для Хафсы было пристроено помещение рядом с хижинами Савды и Айши, куда она и переселилась. Мухаммеду она пришлась по душе, но первенства Айши в его сердце не поколебала. Неистовый нрав Хафсы, которого так опасались Абу Бакр и Осман, Мухаммеду пришлось испытать на себе – говорят, что она являлась причиной многих ссор и скандалов в гареме пророка, глубоко его огорчавших. Тем не менее не какой-нибудь другой жене, а именно Хафсе передал Мухаммед сундук, в котором хранились накопившиеся к этому времени списки божественных откровений – священные тексты Корана.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского флота
Адмирал Советского флота

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.После окончания войны судьба Н.Г. Кузнецова складывалась непросто – резкий и принципиальный характер адмирала приводил к конфликтам с высшим руководством страны. В 1947 г. он даже был снят с должности и понижен в звании, но затем восстановлен приказом И.В. Сталина. Однако уже во времена правления Н. Хрущева несгибаемый адмирал был уволен в отставку с унизительной формулировкой «без права работать во флоте».В своей книге Н.Г. Кузнецов показывает события Великой Отечественной войны от первого ее дня до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное