Журнал «Если», 2003 № 10

Яна:К сожалению, действительно имеет все шансы. Приметы упадка налицо. За пределами резко очерченного круга бестселлеров, качество большинства из которых оставляет желать лучшего во всех отношениях, средние тиражи художественных книг колеблются у порога минимальной издательской рентабельности. С другой стороны, видео- и аудиожанры, которые мы с Дмитрием называем «динамическими искусствами» (в противовес традиционным статическим: литературе, живописи, скульптуре), завоевывают потребительский рынок пугающими темпами.

Дмитрий:Самое неприятное, что любые теоретические контраргументы в защиту литературы выглядят блекло перед лицом повседневной реальности. Достаточно бросить беглый взгляд на современное информационное пространство: почитать программу телепередач, послушать радио, поглядеть сводные рейтинги популярности сайтов, спросить у любого знакомого подростка, сколько времени он проводит за компьютерными играми, а сколько — за чтением… Каков словарь коммерческой и социальной рекламы? Он совпадает с Топ-100 поисковых запросов Яндекса! А именно: война — пиво — Путин — Кавказ — теракт — Тату — Терминатор — авто — видео — линукс — софт на халяву и т. д. А чтение, книга, литература есть? Хотя бы в Топ-500? Куда там!

Яна:А ведь на самом деле чтение — это огромный институт культуры: Чтение с Большой Буквы. В СССР еще в 1920-х годах была запущена мощная машина рекламы Чтения. Она превосходно работала, причем на «обе стороны»: и на поддержку государственного строя, и на его развал. Нужно быть совсем наивным человеком, чтобы не понимать: только очень читающая страна под названием СССР могла развернуть в таких масштабах самиздат! Не в желании «знать правду» все дело, а в стремлении читать, читать и еще раз читать! В начале 90-х машина остановилась, Чтение лишилось рекламы. Создается даже такое впечатление, что новые хозяева новых республик, образовавшихся на развалинах страны, шестым чувством ощутили, что СССР пал жертвой «шибко грамотной» части населения, и впредь решили не повторять ошибок.

Дмитрий:Еще важный момент. Очень часто можно услышать или прочесть, что если бы современные писатели не писали «та-акой лажи», вот тогда бы ого-го! Но ведь это фарисейство: во-первых, далеко не все современные русские писатели пишут «та-акую лажу». Во-вторых, пожалуйста, вот вам не лажа со всемирного литературного Олимпа. На любой вкус! И что, читаете? Куда там! Сделали вид, что не расслышали, и потопали за «Клинским»…

Яна:В общем, без новой культурной политики антиутопическое видение «пивной Матрицы» (все — перед голубыми экранами, все — с пивом, а последние книги скормлены крысам) в ближайшие 20–30 лет легко может стать обыденностью.

Андрей САЛОМАТОВ:

Культурную жизнь человечества можно сравнить с геологическими процессами — те же пробуждение активности, спад, возникновение новых энергических точек. В XX веке наблюдалось мощнейшее извержение литературного вулкана (только в России количество грамотных увеличилось на два порядка). Но всякое извержение когда-нибудь заканчивается, и это совсем не означает гибель планеты. Исчезновение читателя — такой же миф, как и то, что СССР был самой читающей страной. И появление телевизора почти не изменило диспозицию. Почитывающие, ныне пересевшие к экранам, никогда не делали погоды. Пессимисты преувеличивают опасность бурного роста индустрии развлечений. Кто катался на каруселях — будет кататься, кто читал — будет продолжать читать, и количество их будет расти пропорционально росту населения. Диапазон человеческих интересов и возможностей все-таки широк. Кроме того, человечество взрослеет, умнеет, становится более образованным. Соответственно, меняются требования читателей, хотя на качестве чтива это мало отразится. Уже сейчас его в равных пропорциях делят телевидение и книга. Скорее всего, подобное равновесие сохранится долго, поскольку создание средней экранной истории не приносит большой прибыли, а качество заставляет желать лучшего. Удачные же истории на экране были, есть и будут редкостью.

Другое дело — литература, претендующая на нечто большее, где сюжет не является главным или обязательным. Сегодня в мире укрепился нормальный средний уровень без заметных взлетов. Скорее всего, это временно, и нас или наших потомков еще ждет очередное извержение. Это топтание на месте должно привести к выходу литературы на новый уровень, на более высокую, принципиально иную ступень. Когда это произойдет, не знаю. Но понятно, что в наше время застой в полторы тысячи лет уже невозможен. Есть еще один аспект: читать, как и ходить в оперу, престижно.

Да, книга может видоизмениться, но это не меняет сути. Если тексты перекочуют в электронные носители (библиотека в кармане), человечество только выиграет. Не так будут вырубать леса.

Так что никуда читатель не денется. И ожившие на экране комиксы не заменят вдумчивого текста. Хороший фильм «Солярис» совсем не то же, что роман С.Лема, и ни один симулятор никогда не сравнится с ездой в автомобиле или поездкой на слоне в деревню Пупкино.