Журнал «Вокруг Света» №12 за 2008 год

Франко очень правильно выбрал место. Идеалы его сторонников лучше всего воплощал Толедо — город былой имперской славы, к которой так хотели вернуться многие испанцы после трагедии 1898 года. В тот год война Испании с США за Кубу закончилась полным разгромом первой. Испания потеряла последние колонии: Кубу, Пуэрто-Рико и Филиппины . Катастрофа 1898 года стала страшным ударом по национальной гордости. «Что такое Испания? — вопрошал тогда писатель и философ Ортега-и-Гассет. — Это пыльный вихрь на дороге Истории после того, как по ней галопом промчался великий народ». На самом деле великий народ вступил на этот трагический путь задолго до 1898-го. И произошло это в Толедо.

Эпилог

В середине XVI века король Испании Карл I (одновременно император Священной Римской империи Карл V), отойдя от дел, говорил наследнику Филиппу: «Если ты хочешь сохранить свои владения — оставь столицу в Толедо, если желаешь приумножить их — перенеси ее в Лиссабон , если хочешь растерять их — отправляйся в Мадрид». Филиппа II Габсбургского называли Благоразумным, однако, как мы уже знаем, он не последовал отцовскому совету. Карл I оказался в целом прав. Правление его сына стало началом конца испанской империи — самого крупного территориального образования Средневековья со столицей в Толедо. При Филиппе II погибла Непобедимая армада, «отпали» северные нидерландские провинции... 

Толедо же после отъезда двора впал в летаргический сон. Город, где 70% собственности принадлежало церкви, превратился в один большой монастырь. В монастырской тишине и анабиозе он провел почти пять столетий. Проснувшись от пушечного грохота в июле 1936-го, Толедо зажил бодрой жизнью столицы новой провинции Кастилия-Ла-Манча. Только общеиспанский уличный ряд — банк, бар, аптека, опять бар и так далее — здесь расширяется на одну позицию: банк, бар, аптека, сувенирная лавка… В лавках умельцы изо дня в день повторяют свой аттракцион — превращают кусок металла в расписные тарелочки, броши, шкатулки, что называется, на глазах у изумленной публики.

Мы спешим под перестук их молоточков на утренний поезд в Мадрид. Пока туристы спят, рабочие снимают с фонарей гирлянды пожухшего розмарина и поникшие петунии. Свернутые в рулоны навесы лежат на тротуарах, поэтому солнце бьет прямо в глаза. В барах за карахильо (черный кофе с коньяком) местные фермеры обсуждают падение цен на свинину. Две старухи переругиваются через улицу с балконов — при желании одна могла бы достать другую шваброй. Среди пенсионеров, которые за газетой попивают кофе на площади Сокодовер, я узнаю «предводителя» мосарабов полковника Миранду. В клетчатом пиджаке он уже не очень похож на маркиза. Сильно пахнет кофе, чуть-чуть розмарином и нагревающимися камнями. Испанским духом пахнет. 

Фото Алексея Бойцова

Анна Папченко

Чудный новый miR

Клеточное ядро с двойными спиралями ДНК подобно корзине, наполненной генетическими инструкциями, каждую из которых нужно сначала достать, найти подходящий абзац и скопировать на молекулу РНК. Впрочем, многие участки ДНК туго свернуты и как будто обвязаны тесемками, так что прочитать их невозможно. В разных местах на гены-инструкции могут быть пришпилены скрепки — метильные группы, также делающие их нечитаемыми. Они могут сниматься и ставиться вновь, регулируя активность генов. Фото: ALAMY/PHOTAS

В конце XIX века великий Филипп Жолли уговаривал молодого Макса Планка не заниматься теоретической физикой. Она представлялась тогда в основном законченным и потому совершенно бесперспективным делом. Планк не послушался наставника и стал одним из создателей квантовой теории. За несколько десятилетий поразительных открытий от простой и стройной физической картины мира конца XIX века не осталось и следа. Век спустя сходная картина сложилась в молекулярной генетике. К началу 1990-х годов ее здание казалось в основном достроенным, оставалось лишь объяснить несколько незначительных фактов... Однако сегодня уже ясно, что эти представления были едва ли не столь же наивны, как рассуждения о генетике в терминах Ветхого Завета.