Зимняя луна

— Я думаю, что теперь навеки приклею свою задницу к стулу и стану конторской крысой того или другого сорта.

— Я куплю тебе целый чемодан крема от геморроя.

— Мне придется завести именную чашку для кофе.

— И запас папок с надписью: «Со стола Джека Макгарвея».

— Это будет означать понижение жалованья. Мне не будут платить столько же, сколько патрульным.

— Мы справимся.

— Точно? Я не уверен. Это будет очень тяжело.

— Ты забыл о «Макгарвей Ассошиэйтс». — «Новейшие гибкие программы по заказу, приспособленные для ваших нужд. Разумные цены. Выполнение в срок. Лучше чем у Билла Гейтса».

Той ночью во мраке спальни казалось, что и в Лос-Анджелесе можно обрести надежность и счастье. Однако следующие десять дней показали, что это не так:

 Очередной дефицит городского бюджета был частично устранен, за счет урезания жалования уличным полицейским на пять процентов, а конторским служащим департамента на двенадцать. Таким образом, зарплата Джека стала гораздо меньше прежней. На следующий день опубликованные данные статистики показали, что состояние экономики снова ухудшается, и новый клиент собиравшийся подписать контракт с «Макгарвей Ассошиэйтс» был настолько впечатлен этими цифрами, что решил на несколько месяцев отказаться от инвестиций в новые компьютерные программы. Инфляция росла. Налоги тоже. Цены за воду уже подскочили, очередь была за природным газом и электричеством. Ко всему прочему, оглушил чек за ремонт автомобиля в шестьсот сорок долларов, пришедший в тот же самый день, когда фильм Энсона Оливера, первая версия которого не пользовалась успехом, переснятый «Парамаунт», вновь вышел на экраны, разжигая угасший было интерес средств массовой информации к перестрелке и лично к Джеку. Ричи Тендеро, муж блистательной Джины Тендеро, обладательницы черной кожаной одежды и баллончика с красным перцем, был ранен выстрелом из дробовика, приехав по вызову на домашнюю ссору, что привело к ампутации левой руки и пластической операции на левой стороне его лица. Пятнадцатого августа одиннадцатилетняя девочка попала под перекрестный огонь банд в одном квартале от школы, которую скоро должен был начать посещать Тоби. Она умерла на месте.

* * *

Но иногда жизнь преподносит нам приятные сюрпризы. События разворачиваются в сверхъестественной последовательности. Давно забытые знакомые появляются с новостями, которые меняют судьбу. Приходит незнакомец, произносит пару слов, которые решают прежде неразрешимые проблемы, что-то замечательное из недавнего сна становится явью. Все подтверждает существование Бога.

Утром восемнадцатого августа, когда Хитер стояла на кухне ожидая порцию свежего кофе от мистер Кофе-машины и разбирая только что пришедшую почту, она наткнулась на письмо от Пола Янгблада, адвоката из Иглз Руст, штат Монтана. Конверт был тяжелым, как будто содержал не только письмо, но и некие документы. Согласно почтовому штемпелю, оно было отправлено шестого числа, что заставило призадуматься о цыганском маршруте доставки, выбранном почтовой службой.

Хитер что-то слышала об Иглз Руст, но не могла вспомнить, когда и в связи с чем.

Разделяя почти всеобщее отвращение к адвокатам, и ожидая от юридических фирм только неприятностей, она положила письмо в самый низ стопки, намереваясь разобраться с ним в последнюю очередь. Выбросив рекламные объявления, она обнаружила, что четыре оставшиеся, послания были счетами. Когда же, наконец, прочла письмо от Пола Янгблада, то оказалось, что его содержание настолько отличалось от дурных новостей, которых она ожидала, и было так удивительно, что она села за кухонный стол и перечитала его с самого начала.

Эдуардо Фернандес, клиент Янгблада, умер четвертого или пятого июля. Он был отцом Томаса Фернандеса. Того самого Томми, убитого на глазах Джека за одиннадцать месяцев до событий на станции Хассама Аркадяна. Эдуардо Фернандес назвал Джека Макгарвея своим единственным наследником. Выступая душеприказчиком мистера Фернандеса, Янгбланд пытался уведомить Джека по телефону, но обнаружил только то, что его номер нигде не значится. В имущество входил страховой полис, покрывающий пятьдесят пять процентов федерального налога на наследство. Джеку достается незаложенное ранчо Квотермесса, площадью шестьсот акров, главный дом с четырьмя спальнями и мебелью, дом смотрителя, конюшня на десять лошадей, различные инструменты и оборудование и «значительная сумма наличностью». 

Вместо официального юридического документа к письму на одну страницу прилагалось шесть фотографий. Трясущимися руками Хитер разложила их в два ряда на столе перед собой. Осовремененный викторианский дом был восхитителен, его декоративная отделка очаровывала, не подавляя готической угрюмостью. Он казался в два раза больше, чем тот, в котором они жили теперь. От видов на горы и долину захватывало дух.