Золотая всадница

Затем Петр Петрович таким же манером распотрошил еще несколько газет, в которых содержались те или иные сообщения о его сообщнице, кое-что отчеркнул карандашом и сел переводить на русский отмеченные места.

Закончив перевод, он сел писать подробное донесение в Петербург. Шифровать его он не стал – все равно для непосвященного в нем не содержалось ровным счетом ничего особенного, кроме сообщений о светских успехах госпожи баронессы.

Вручив донесение курьеру, Петр Петрович выглянул в окно, чтобы посмотреть, какая стоит погода, взял шляпу, спустился вниз и велел посольскому кучеру везти себя в Тиволи.

Узнав о падении Амалии на охоте, он ни минуты не сомневался в том, что та задумала какую-то комбинацию для привлечения внимания короля. Однако в Тиволи он застал только князя Михаила и рыдающую Зину, которая бежала куда-то. Одна щека у Зины была багровой, но никаких объяснений горничная давать не пожелала.

Под внимательным взглядом Бонапарта Михаил мерил гостиную шагами, и Петр Петрович, никогда не терявший хладнокровия, отметил про себя, что вид у обыкновенно сдержанного князя на редкость свирепый. Интересно, что могло так разозлить его высочество?

– Вы слышали, что горничная нарочно распахнула настежь окно, чтобы госпожа баронесса простудилась? – наконец спросил Михаил.

Петр Петрович изумился и попросил объяснений, которые в полной мере тут же получил. Когда Михаил явился утром справиться о здоровье больной, Амалия пожаловалась ему на Зину, сказала, что ночью насилу с больной ногой сумела закрыть окно, и попросила вместо нее рассчитать горничную, потому что она больше не желает видеть это вероломное создание.

«Вот черт побери! – подумал расстроенный Петр Петрович. – Интересно, сколько ей дал Кислинг за труды? Наверняка немного – этот подлец на редкость прижимист, когда речь идет не об основных агентах. На Лотту-то он денег не жалеет».

– Я намерен добиться высылки Кислинга из страны, – решительно объявил Михаил. – Это ведь один из его агентов подкупил горничную. Что он себе позволяет, а?

И князь так стукнул своим хилым кулаком по столу, что подпрыгнула чернильница.

Петр Петрович открыл рот, посмотрел на лицо князя и рот закрыл. Однако он все-таки выдавил из себя с присущей дипломатам учтивостью:

– Мы поддержим вашу просьбу, ваше высочество.

Михаил собирался сказать еще что-то, но в это мгновение открылась дверь и, опираясь на трость, вошла Амалия. Поглядев на нее, Петр Петрович нахмурился. Он нашел, что для особы, разыгравшей падение с лошади, у нее был чересчур бледный вид. По его мнению, в таких вопросах отнюдь не стоило переигрывать.

Наследник бросился к Амалии, пододвинул кресло, едва не опрокинув от волнения бюст (Бонапарт при этом покосился на него с явной злобой), и заметался вокруг молодой женщины, предлагая свои услуги. Амалия ограничилась тем, что попросила его принести стакан лимонада да проследить, как слуги его делают, не то с них станется подсыпать туда чего-нибудь, плохо совместимого с жизнью.

Когда Михаил удалился, заверив, что вернется быстрее ветра, Амалия с легкой улыбкой поглядела на Оленина.

«Уж не собирается ли она окрутить наследника? – размышлял тем временем пораженный резидент. – Конечно, с нее станется; но ведь не Михаил принимает решение по Дубровнику!».

– Во-первых, Петр Петрович, – сказала Амалия, – я действительно упала с лошади, и у меня болит колено. – Она шевельнула левой ногой и поморщилась. – Во-вторых, я ничего такого не планировала и не собиралась просить на охоте помощи у короля. Это случайность, понимаете?

– Понимаю, – ответил Оленин, глядя на нее во все глаза.

– Врач уверяет, что через несколько дней все должно пройти, а если не пройдет, значит, что-то все-таки повреждено. – Отсутствие рентгена в те годы сильно осложняло жизнь эскулапам. – Но довольно об этом. Что с нашим делом?

– Хм, – сказал Петр Петрович, косясь на дверь. – Король уже влез в долги.

– Сильно?

– Не так сильно, как нам бы хотелось, но все к тому идет.

– Следите за ситуацией, Петр Петрович.

– Я только это и делаю, госпожа баронесса. Вам известно, что его высочество решил добиться высылки Кислинга?

– Насколько я знаю Кислинга, – усмехнулась Амалия, – выслать его получится только тогда, когда этого захочет он сам.

– А если князь обратится к королю?

– Вряд ли Лотта Рейнлейн допустит, чтобы его выставили за пределы Иллирии. Кроме того, короля бесполезно просить о чем бы то ни было, он всегда все делает наоборот.

Вернулся Михаил с лимонадом, и Петр Петрович перевел разговор на общие темы. Вскоре он откланялся и удалился, но по пути домой ломал себе голову, действительно ли Амалия упала с лошади случайно или по какой-то причине она морочит ему голову.

«Может быть, из-за случая с горничной она перестала мне доверять? – Он покачал головой. – О, как это некстати!»