Золотые нашивки

Совещание проходило оживленно. Выступали капитаны и преподаватели. Говорили, как лучше организовать практику. Мнения разделились. Некоторые предлагали проводить ее на современных транспортных судах, другие были сторонниками учебно-производственных кораблей, третьи убеждали, что только на парусниках можно достичь хороших результатов. Старались доказать свою правоту примерами, цифрами. В зале то и дело возникали споры. Председатель часто призывал к порядку.

После окончания прений из-за стола президиума встал высокий седой человек в морской форме.

— Ну, что ж, товарищи. Мы выслушали различные мнения. Видимо, скоро вопрос решится. Конечно, мы будем строить новые современные учебные суда. Они необходимы. Но правы капитан Нардин и те, кто говорил о том, что парусники надо беречь. Я согласен — они еще послужат, и списывать их на слом рано. Предложение о постройке большого нового парусно-моторного судна — интересное. Может быть, со временем будет у нас такое судно. У руководства есть кое-какие соображения по поводу модернизации и перестройки барка «Русанов». Вас устроит такое судно, капитан Нардин?

— Вполне, — весело отозвался с места Нардин. «Русанов» был одним из самых больших парусников в мире. Он долго стоял на приколе. Не находилось хозяина такому огромному парусному судну. Все боялись больших расходов, связанных с ремонтом и переоборудованием барка.

На этом совещание закончилось.

Обратно капитаны снова ехали вместе. Шведов остался недоволен результатами совещания. Покачиваясь на мягком вагонном диване, он раздраженно говорил Нардину:

— Не довели дела до конца. Нашлись все же защитники паруса. Я не говорю о вас. Вы известный консерватор и, я бы сказал, вредный романтик. Да, да, вредный. Тут все ясно. Но вот как Ермолаев, капитан, инженер, передовой человек, встал на защиту парусников — не понимаю. Он и подобные вам нанесли величайший вред курсантам. Из-за вас они еще несколько лет будут заниматься никому не нужным изучением парусного плавания, вместо того чтобы проходить практику на настоящих судах. Ну, ничего. Найдутся умные люди в министерстве…

Нардин с улыбкой слушал Шведова.

— У меня такое впечатление, Анатолий Иванович, что вы больше думаете о себе, чем о курсантах и их практике. Вам самому хочется командовать учебно-производственным судном, правда? Сознайтесь честно. Интересные рейсы, комфорт, заграничные порты, а?

Шведов покраснел.

— Много на себя берете, уважаемый Владимир Васильевич. В ясновидящие вы не годитесь. Ошиблись. То, что я говорил на совещании, — говорил вполне искренне. Считаю на сегодня парус вредной затеей.

— Ну а все-таки, если честно? Предложат вам роскошный учебно-производственный теплоход. Откажетесь? — подтрунивал над Шведовым Нардин. — Ну, говорите, говорите…

— Что вы ко мне пристали? — рассердился Шведов. — Не откажусь. Довольны? Не откажусь, потому что давно говорил: собирался и собираюсь уходить с «Алтаира». И давайте прекратим разговор на эту тему. Можете сидеть на вашем «Ригеле» хоть до поседения волос, если нравится.

Шведов залез на вторую полку, завернулся в одеяло и замолчал.

▼

Нардин приехал на «Ригель» утром. Не успел он подняться на палубу, как его окружили моряки. Видно, что с нетерпением ждали приезда капитана.

— Как там решили, Владимир Васильевич? Что будет с «Ригелем»? Наверное, пришел нам конец? — неслось со всех сторон.

— Все в порядке, ребята, — успокоил их Нардин. — Будем плавать.

— Как же там дело было? — спросил боцман. — Шведов, наверное, против ветра шел? Расскажите, товарищ капитан.

— Ладно. Пошли в кубрик.

В кубрике Нардин уселся за стол, остальные расположились вокруг.

— Говорили там много, — начал капитан. — Анатолий Иванович выступал против парусников, доказывал, что они уже не нужны и практику надо проходить на современных теплоходах. Только это он разошелся — вдруг из зала вопрос: «На чем думаете курсантов учить, капитан? На лайнерах типа „Пушкин”?»

Нардин рассказал команде, как капитан теплохода «Кустанай» Перелещенко громил Шведова, доказывал, что первые судоводительские курсы обязательно должны проходить практику на парусниках, а не на больших современных судах, где курсанты могут пройти практику буквально не выходя на палубу, не познакомившись с морем по-настоящему…

— Правильно! Молодец! — воскликнул матрос Пачава. — Это не на баркентинах плавать. В хороший шторм на нашем «Ригеле» небо с овчинку покажется.

— Помолчи, Пачава. Рассказывайте дальше, Владимир Васильевич, — закричали со всех сторон.

— Ну, не обошлось и без курьеза. Кончил Перелещенко говорить, а один какой-то товарищ в форме с места иронически произносит: «Устаревшие взгляды. Такими темпами не успеем за развитием техники». Перелещенко к нему: «Простите, — говорит, — вы вот три нашивки носите, а тройной топовый узел сами завязать сумеете?» — Порылся в кармане и кусок веревки ему протягивает…

— Вот это капитан! — хлопнул ладонью по столу Рядченко. — Палец в рот не клади.