Зона сдвига

Я была в курсе — именно мне Лукас поручил зачистить все следы.

— Ты думаешь он еще может вернуться? — осторожно спросила.

Она вскинула голову. В голосе появились резкие нотки.

— Да, я думаю что он обязательно вернется. Просто так люди не исчезают. С ним что-то произошло, но я чувствую что он постоянно думает обо мне. Я это чувствую.

Я не знала как реагировать. Видимо, она долго держала это в себе, раз вот так выдала то, что было у неё внутри, по сути, первой встречной. Наверное, у меня на лице была написана легкая растерянность — потому что она вдруг дотронулась до моей руки.

— Прости, — на лице ее появилась извиняющаяся улыбка, — просто очень трудно ждать человека каждую минуту. Вот и срываюсь. К тому же у нас с ним малыш. Спит в соседней комнате. И он очень сильно похож на папу. И… я не знаю что ему говорить когда он начнет спрашивать. Придется врать, что папу забрали в NASA и отправили исследовать другие миры.

Она постаралась изобразить веселье. Получилось не очень.

В руке зазвонил телефон. У меня не было телефона с собой. И тем более в руке. А в платье у меня даже карманов не было.

Лукас. Он вроде должен болеть. Вот же трудоголик. Я поднесла телефон к уху.

Телефон появился в моей руке только что… и хорошо что пат не обратила на это внимания. Хорошо, иначе бы посчитала волшебством и испугалась. А мне пришлось бы что-то придумать на ходу.

— Если не хочешь чтобы я отключил тебя прямо сейчас — прощайся и уходи, — в голосе чувствовалась злость.

Я вынула разъём. Он стоял передо мной. Надо было как то поднять глаза но они не поднимались.

— Ты приходишь сюда работать, а не развлекаться, и не заниматься своей личной жизнью. Чтобы больше такого не было. Иначе тебе снова придется заняться медициной.

Мне показалось или он готов был меня «сократить»?

Я кивнула — к папе мне возвращаться хотелось меньше всего на свете.

* * *

Было еще одно дело которое нужно было сделать срочно. Речь шла о расследовании убийства тех двоих дроман. Поскольку, я не мог его честно расследовать, что означало бы мою гарантированную погибель, то нужно было закрыть его каким-то иным способом.

Изначально я планировал посетить Гнездо и отчитаться о фиктивном расследовании, которое якобы установило что несчастные их соплеменники попали на кровожадного Отоа и не смогли перенести этой встречи.

Но подумав некоторое время, решил что посещение Гнезда не совсем разумно — я не знал какой информацией они владеют по этому делу, а какой нет и резонно опасался того, что они могут задать мне какие-то неожиданные вопросы, на которые я не буду знать что отвечать.

В итоге, я составил соответствующее письмо, написал его на обычной бумаге и отправил с Деном. Там я описал все то же, что и планировал сказать, но в сокращенном виде, что делало мои дальнейшие возможные маневры проще.

Также я был спокоен, что не буду разорван в их обиталище после какой-нибудь явной несостыковки в моем рассказе.

Лучше бы всего — если бы они захотели поговорить с Отоа (хоть и не представлял как они смогут это сделать на фоне их черепов на столбах и выстрелов из винтовки, которыми бы он их обязательно встретил) и он бы им подтвердил мою официальную версию.

Итак, я отправил Дена с письмом, с легким трепетом ожидая его возвращения… но он вернулся как ни в чем не бывало. Тихо было и на следующий день. И на следующий.

Неужели результат моего расследования их полностью устроил?

* * *

Небо было таким чистым, что звезды своим светом резали глаза.

Откуда-то снизу доносился непрекращающийся вой волков — Танго говорил, что такой вой у них бывает когда адзири нападет сразу на целую стаю и убивает сразу большую часть, а потом, насытившись, уходит, оставив после себе трупы и нескольких выживших счастливчиков.

Пинки, — тот самый, уже подросший, птенец сокола сидел рядом с нами на большом пне с тонкой бечевой на лапе и наблюдал как Отоа разделывает ягненка.

Было тревожно, но я не мог понять почему. Предчувствие беды? А может быть не нужно прилетать сюда после захода солнца?

— То, что я тебе расскажу сейчас — не проверено. Рассказал мне об этом один человек, с которым я был дружен там, у этих тварей. Дроман проводят много экспериментов над собой, самых разных экспериментов. Это их самое любимое дело, насколько я знаю. Он несколько месяцев мыл и чистил одну из лабораторий и время от времени становился свидетелем любопытных вещей. Этот человек был сообразительным и любопытным… за что кстати однажды и поплатился жизнью, — Отоа вздохнул.

— Я называю это Ритуал, хотя, конечно, это не ритуал совсем. Тогда, очень давно я хотел это сделать с собой, и даже начал… но не выдержал. Было очень больно. Слишком больно для того, чтобы это можно было вытерпеть по своей воле… и еще — было очень страшно. Я остановился. Да, я остановился. И потом много раз жалел о том, что не довёл всё до конца… Сейчас я бы это сделал, но я уже слишком стар для таких издевательств над собственным телом.

Он бросил маленький кусочек мяса Пинки и тот ловко поймал его в воздухе.