Зверь в отражении. Трилогия в одном томе

Едкий белесый туман поглотил последний закуток сада, и мы остались стоять окутанные серой мглой.

– В тот день, она не произносила этих слов.

Может память и подводила меня, но такое бы я точно не упустил из виду.

– Ты не можешь помнить всего, – небрежно отмахнулся Фенрир. – Но, так или иначе, тебе будет над чем подумать по возвращению.

Нечто в его голосе заставило меня повернуться. Какая-то грусть, хоть он и пытался говорить в привычной, небрежной манере.

– Можешь вздохнуть спокойно, Маккивер. Больше мы не встретимся. Провести ритуал слияния во второй раз не получится, а свободные тела на дороге не валяются.

Наверное, я должен был обрадоваться услышанному. Ощутить облегчение. Да хоть злорадство, в конце концов! Этот тип на протяжении полугода отравлял мою жизнь, сводил с ума, угрожал близким и любимой женщине. Но нет. Даже подходящих слов не нашлось.

Вокруг клубился серый туман. Густой, липкий. Никаких видений, никаких шипящих безобразных тварей. Ничего.

Я поднял голову, в который раз вглядываясь в небо.

– Сколько прошло времени?

– Мгновенье, а может вечность.

__________________________

37 -  Район в европейской части Стамбула, окружен водами Босфора и бухты Золотой Рог.

38 -  Шапочка в виде усечённого конуса с кисточкой. Головной убор в некоторых странах Ближнего Востока.

Москва. Россия.

– Не отвергай свой страх, – голос Кхалессы звучал холодно, – теперь у тебя есть оружие против него – знание. Используй его. Бежать бессмысленно. Страх рождается там же где и отвага, – она коснулась её лба указательным пальцем, – в тебе. Это твой голос. Слушай его и тогда ты всегда будешь на шаг впереди.

В комнате витал приятный запах свежезаваренных трав: мяты, зверобоя и вербены. Мари сидела на кровати, заваленной книгами и листами бумаги на которых училась рисовать заковыристые символы, черточки и многоугольные фигуры. Талантов к изобразительному искусству у неё никогда не было, но получалось на удивление хорошо. Смущало другое, чтобы применить хоть один из этих знаков, следовало нарисовать его кровью.

– Там, откуда родом Демиург, магия крови под запретом, – рассказывала Древняя, наблюдая, как она выводит очередной узор карандашом.

– Но ведь почти вся магия заклинателей завязана на крови.

– Верно, – Кхалесса сложила разбросанные листы в стопку. – Отступники, изгнанные из Керидверна, владели запрещенным колдовством. Эти знания они и передали своим потомкам.

Рисунки получались всё лучше и лучше. Возможно, уроки могли показаться скучными. Несколько часов рисования, немного медитации, во время которой Истинная учила её слушать себя и чувствовать магию, но с каждым днём Марилли замечала, как становится сильнее. Раньше она не понимала, как это работает, не могла управлять мощью, что пульсировала внутри живым огнём. Теперь же, она сама была пламенем, способным смести всё на своём пути.

Древняя делилась с ней тем, что знала сама, рассказывала о прошлом, но почему-то избегала разговоров о Переходе. Мари прикусила губу и сжала в руке тонкий карандаш.

– Расскажи о портале. Как он работает?

– Всему свое время, Марилли. – Кхалесса поднялась, захватив бумаги. – На сегодня достаточно, можешь идти отдыхать.

Мари злилась, когда с ней обращались как неразумной девочкой, неспособной понять взрослые разговоры. Она стремительно встала, стиснув кулаки, и зло уставилась в спину Древней.

– Зачем мы гоняемся за клинками и тратим время? Почему просто не отправить Демиурга обратно в Энгар?

– Велар.

– Что?

– Его имя Велар. Принц Велар де Моран, один из старших сыновей короля Оберона Рималли де Морана.

– Я… – она осеклась. – Я спрашивала не об этом.

– Ты ведь хочешь знать все, а знать тайны своего врага, значит стоять на ступень выше.

Марилли продолжала хмуриться. Непонятно, как подобное знание могло стать козырем. Но нельзя было не отметить, что это длинное необычное имя подходило Беловолосому. В нем сплетались сила и величие, несомненно, древнего рода. Впрочем, нынешнее тоже звучало подобающе.

Кхалесса собиралась сказать что-то еще, но замерла, задумчиво глядя в пустоту и сведя густые брови на переносице.

Воздух всколыхнуло магией. Каменные стены имения дрогнули: так защита отозвалась на заклятие перемещения. Оно должно было открыться в нижнем ритуальном зале, где чары тоньше.

Вернулись!

И под сердцем разлилось приятное тепло.

Марилли повернулась к дверям, а Древняя вдруг облокотилась на спинку массивного кожаного кресла. Волосы черным водопадом закрыли её побледневшее лицо.

– В чем дело?

Ещё одна волна. Только на этот раз она принесла с собой ледяное дыхание. До дрожи знакомое. Мари уже ощущала его прежде.

– Фенрир… – выдохнула Истинная и растворилась в клубах дыма.

Ругаться было бессмысленно, хотя очень хотелось. И эта непонятная тревога, свернувшаяся в животе скользкой змеей. Марилли бежала вниз до самого ритуального зала, через лестничные пролеты и темные галереи. Дыхание сбилось, колющая боль в боку казалась просто невыносимой, а сердце стучало в висках.