Звезда Судьбы

Осень миновала, и ей на смену пришла зима. Холода могли затруднить военные действия, поэтому солдаты на равнине начали строить небольшие каменные крепости. Через заснеженную степь пролегла дорога, по которой поступало подкрепление и подвозили припасы. Люди гибли и другие вставали в ряды воюющей армии. Раненых посылали обратно в деревни, где они могли либо поправиться, либо умереть. Над колыбелями детей, родившихся в ту зиму, вместо благословения раздавались проклятия в адрес жрецов в зиккурате. С наступлением весны Теринас со своими людьми удвоил усилия, и к лету отвоевал уже половину нижнего этажа храма-пирамиды. Тха-Бнар время от времени возглавлял атаки против нападавших, но он все чаще и чаще он запирался наверху в храме, либо в своих покоях и только выслушивал отчеты о ходе военных действий.

Как-то по весне самые юные и нетерпеливые из жрецов сколотили отряд, чтобы дать бой врагу на равнине, но они погибли все до единого, ибо оказались слишком слабы без поддержки магии зиккурата.

Весной на равнину подтянулись также грабители всех мастей, прослышавшие о затянувшемся сражении и о том, что в недрах храма якобы скрыты неописуемые сокровища. Эти люди были наемниками, которые с радостью встали под знамена Теринаса. Понемногу разбросанные вдоль реки деревеньки превращались в единый город. Повсюду там строились дома и крепости, а с окраин люди переселялись в центр.

Год спустя все уже позабыли, что же стало первоначальной причиной этой войны. Звезда с небес? Кто знает, что это могло означать? Теперь уже Йорис сражался, потому что был убит его брат Колад; Таум шел в бой, потому что желал завладеть богатствами колдунов, а Иварм — потому что считал Теринаса своим героем, воином, призванным самими богами поразить на земле всяческое зло. Все людские страсти война обращала себе на пользу.

Ко второй зиме Теринас оказался во главе целого небольшого войска. Младшие сыновья, отныне более привычные к войне, чем к земледелию, вслед за отцами и старшими братьями приходили сюда, дабы взять в руки меч и лук и направить оружие против демонов-жрецов. Ко второй весне Теринас и его люди начали отвоевывать второй этаж гигантского храма. Что касается жрецов, то помимо колдовства, они также понемногу обучались военному делу.

К концу второго года осады война постепенно превратилась в образ жизни. Небольшие деревеньки у реки окончательно слились, превратившись в укрепленный город. Жены и любовницы протоптали дорогу через степь, по которой приходили навестить своих мужей и возлюбленных в укрепленном лагере близ зиккурата. Даже некоторые женщины взяли в руки оружие, дабы сражаться с храмовыми жрецами. Все больше отрядов наемников присоединялись к растущей армии, а рыбу, собранные плоды, зерно и овощи женщины выменивали ниже по реке на железо и оружие. Теринас даже нанял себе в помощь нескольких колдунов, хотя их сила оказалась ничтожной против мощи зиккурата и жрецов ордена Алого Солнца.

И вновь зима сменилась весной. И вновь пришло лето, а за ним и осень. Дети, рожденные в ночь первой битвы, росли, слушая рассказы о войне и победах и слушая лязг оружия. Обещания золота и мести поддерживали войско, а гибель товарищей лишь укрепляла решимость оставшихся в живых. Всем павшим в бою была обещана счастливая жизнь в загробном мире.

Те немногие, кто считал все происходящее безумием/сбежали прочь, утверждая, будто небесная звезда наложила проклятие на их землю. Но для всех остальных война была делом насущным и необходимым. Они оставались, чтобы сражаться, и часто умирали.

Прошло еще немало зим. Город на реке разрастался. Вниз по течению уходило зерно, а вверх присылали оружие.

Десять лет длилась битва за зиккурат, — приманка для любого наемника с острым мечом и пустым кошельком…

Глава 1 Враги и друзья

Кулл осторожно сделал несколько шагов вперед и вновь остановился. У него за спиной дюжина воинов также замерли на месте, озаряя факелами темный коридор. Затем атлант вскинул меч и свободной рукой взмахнул, делая знак своим спутникам приблизиться.

— Мантис, — прошептал он.

Молодой темноволосый воин подошел ближе к Куллу. Без слов тот знаком велел ему придвинуть факел поближе, чтобы разглядеть, что ожидало их впереди.

Еще на несколько десятков шагов там простирался пустой коридор, но Кулл заметил вертикальную тень на правой стене.

— Там угол, — прошептал он Мантису.

В этом коридоре царило безмолвие. Кулл с Мантисом и их спутники застыли в напряженном безмолвии. Они прошли гораздо дальше, чем удалось это сделать людям Теринаса накануне, и теперь Кулл был вдвойне осторожен.

— Дай сюда свет, — шепотом велел он Мантису. — Чутье мне подсказывает…

Но не успел атлант договорить, как Мантис уже сделал шаг вперед, одной рукой высоко удерживая факел, а другую положив на рукоять меча в ножнах. Свет, мерцая, бросил рыжеватые отблески на утоптанный земляной пол, очерчивая начало прохода, таящегося за углом…

— Беги! — внезапно выкрикнул Кулл, отталкивая в сторону Мантиса и устремляясь вперед.