Звезды нового неба

– Все это наводит на крайне нехорошие мысли, – Гобен пропустил мой вопрос мимо ушей, – быть может, Вы прекрасно все разглядели, но не хотите, чтобы мы узнали, кто на самом деле стоит за этой провокацией.

– То есть Вы хотите сказать, что я сознательно укрываю убийцу двух моих друзей? С какой радости мне его выгораживать!?

– А с той, что диверсантом был один из Ваших соотечественников!!! – он обличающе ткнул в меня указательным пальцем, и зал одобрительно загудел, а я от такого поворота буквально онемел и не мог выдавить из себя ни единого слова, – вот где кроются причины Вашей странной амнезии! О, да! Вы приложите все мыслимые усилия, лишь бы скрыть истинного виновника трагедии.

– Б… б… бред, – пробормотал я, с трудом поймав свою отвалившуюся челюсть, – зачем, ради всего святого, зачем кому-то из землян взрывать «Ожерелье»? Срывать реализацию проекта, призванного его спасти? Зачем?

– Зачем? – Гобен недобро усмехнулся, – можно, конечно, предположить, что кто-то из вас, наконец, осознал всю глубину падения человечества и сам решил избавить Вселенную от этой заразы, но в подобный сценарий мне верится слабо. Более вероятным представляется, что взрыв организовал кто-то из тех недоумков, что до сих пор считают «Ожерелье» неким спасительным ковчегом для избранных. И они решили уничтожить его, исходя из принципа: «если не мы, то никто».

Он посмотрел на меня, не скрывая огонек торжества в своих глазах. И меня вдруг осенило, я понял, откуда исходили лживые слухи о целях строительства «Ожерелья». Те самые, из-за которых Луцкому пришлось выступить со своей «Новосибирской речью», и из-за которых мы с Кубертом были вынуждены тратить драгоценное время на дурацкие экскурсии. Никаких доказательств, разумеется, у меня не имелось, но взгляд Гобена говорил сам за себя. Они с Малгером и целой группой их сторонников с самого начала тормозили наш проект, делая все возможное, чтобы он не состоялся.

– Абсурд! – я по-прежнему никак не мог прийти в себя, – разрозненные кучки ненормальных никогда не смогли бы провернуть такое! Раздобыть заряд, пройти мимо многоуровневой системы безопасности. это просто невозможно!

– Да ладно Вам! У вас правая рука никогда не ведает, чем занята левая. Дал на лапу там, припугнул тут. все можно сделать, если захотеть.

– Делая столь смелые и категоричные заявления, неплохо бы иметь на руках убедительные доказательства, – мне приходилось прилагать немалые усилия, чтобы контролировать себя и не сорваться на крик, – они у Вас есть?

– Извольте, – мой оппонент откровенно упивался моментом, – все наши специалисты, за исключением Малгера и Куберта вернулись домой с «Ожерелья» в целости и сохранности. Когда была объявлена эвакуация, все они находились на своих рабочих местах, и это можно подтвердить документально. Следовательно, никто из них террористом быт не мог. Еще вопросы?

Вот так. В итоге, желание помочь Кадесте загнало меня в тупик. Теперь понятно, почему она не хотела заранее посвящать меня в подробности предстоящего обсуждения. Хотя еще неизвестно, где бы я оказался, вздумай с самого начала резать правду-матку. Нарвался бы на еще более концентрированную дозу сарказма, и только. Теперь махать кулаками уже поздно, но дискуссию все же следовало привести к логическому завершению. Авось, обойдется малой кровью.

– И что из этого следует? – поинтересовался я, стараясь оставаться невозмутимым. Если бы не разноцветные разводы на моем лице, всем было бы видно, как оно покрылось красными пятнами. А так…

– А следует из этого то, что обеспечение безопасности на объекте не выдерживает никакой критики. Мы не можем позволить себе рисковать жизнями наших сограждан, а потому требуем проведения всестороннего и тщательного расследования всех обстоятельств случившегося. И пока не будут установлены и задержаны все непосредственные виновники трагедии, и также те, при чьем пособничестве либо попустительстве она стала возможной, ни один из наших соотечественников на «Ожерелье» не вернется, – Гобен говорил громко и несколько напыщенно, обращаясь даже не ко мне, а, скорее, к залу, – и пусть для вашего изнеженного слуха это звучит дико и кровожадно, но да, нам нужны головы тех, кто в ответе за смерть наших коллег и друзей. А до тех пор мы замораживаем любые контакты с Землей.

Зал одобрительно загудел, и даже раздалось несколько неуверенных хлопков. И вдруг, словно этот звук что-то перетряхнул в моей гудящей голове, мне все стало предельно ясно. То, что еще пару минут назад повергло меня в шок, будучи помещенным в правильный контекст, оказалось совершенно очевидным и логичным. Просто раньше я смотрел на вещи в другой системе координат, со своей собственной колокольни, но, перебравшись на колокольню своего оппонента, я прозрел.