«Вставать с утра было всегда тяжело. Он просыпался и еще минут десять не открывал глаза, потом лежал с открытыми глазами, глядя в потолок, – недолго. Покрякивая, спускал ноги с кровати и несколько минут так сидел. Затем осторожно поднимался, надевал тапки и, почти не отрывая ног от пола, шаркая и покашливая, медленно шел в туалет…»
Мария Метлицкая
Женские судьбы всегда в центре внимания Марии Метлицкой. Каждая читательница, прочтя ее книгу, может с уверенностью сказать, что на душе стало лучше и легче: теплая интонация, жизненные ситуации, узнаваемые герои – все это оказывает психотерапевтический эффект.«Дом в Мансуровском» – роман о семье, о том, как семейные узы, любовь, полученная в ранние годы, хранят нас в непростой взрослой жизни.Сестры Юля и Маруся Ниточкины родились в счастливой и очень дружной семье. Отец, Александр Евгеньевич, профессор Московского университета, души не чаял в дочерях. Мачеха Ася, которую и язык бы не повернулся назвать этим неприятным словом, любила их горячо и беззаветно.В жизни Юли и Маруси хватало трудностей, но любовь родителей неизменно была их оберегом.Семья – самое важное, что бы ни случилось. Так говорила Ася, и Юля с Марусей не раз в этом убеждались. И даже семейная тайна, выпавшая скелетом из шкафа в самый неподходящий момент, не разобщила сестер, а лишь укрепила их узы. А вера в то, что за плохими временами приходят хорошие, позволила не отчаяться в сложный момент. И читатель верит вместе с ними: лучшие времена обязательно придут, иначе быть не может.
До какого предела можно идти на жертвы ради близких? Как, живя ради других, не потерять себя? Или жертвенность на то и жертвенность, чтобы отдавать без остатка? Вопросы эти каждый решает для себя.Для Эллы такой вопрос и не стоял – она, кажется, родилась для того, чтобы служить близким. А вот Эмма, ее сестра, всегда считала, что никому ничего не должна. Жила взахлеб, не оглядываясь, всегда зная, что есть Элла – безответная, верная, покорная. На которую можно положиться, которая всегда подставит плечо.И кто в итоге счастлив? Тот, кто брал, или тот, кто отдавал? Тот, кому есть что вспомнить, или тот, кто в жизни так ничего и не увидел? Неужели чистая совесть и верность родственным узам стоят жизни, которой, по сути, и не было?
Глядя на молодых людей в свадебных нарядах, я обычно думаю: «Дай вам бог! Пусть у вас хватит мудрости понимать и терпеть друг друга и пусть та страсть, которая вас объединила, перерастет в любовь, уважение и дружбу». Не многим это удается. Но те, кто свой моногамный брак смог не превратить в монотонный, бывают вознаграждены.Пусть ты, дорогая моя читательница, будешь такой счастливицей!И если хотя бы один из моих советов или одна из моих книг тебе в этом помогут, я буду очень рада.Твоя Мария Метлицкая
«Итак, было куплено пианино – громоздкое, ставшее сразу каким-то нелепым предметом в нашей и без того маленькой комнате, еще остро пахнувшее деревом и лаком. Пианино было взято в рассрочку, и мои бедные родители, видимо, предвкушали счастливые семейные вечера, когда милая дочь с косой, в плиссированной юбочке подкрутит круглый черный металлический стул и, расправив на коленях складки юбки, опустит руки на клавиши…»
«Мы знаем друг друга сто лет. Или больше. Знаем друг про друга даже то, что, в общем-то, ни к чему.Мы сидим на балконе в ее парижской квартире и пьем красное вино 2003 года. У нас есть тема: Катькина дочь Алька выходит замуж. Впрочем, темы у нас есть всегда…»
«– Я не понимаю, что тебя так напрягает, – сказал Дементьев и затянулся сигаретой, искусно выпуская в потолок тоненькие колечки дыма и с любопытством наблюдая за ними.– Ну, да, – ответила Светка. – Слушай, не строй из себя идиота! – зло добавила она, снимая с плечиков оставшиеся вещи и бросая их в чемодан.– А по-моему, все по чесноку, – спокойно продолжал Дементьев…»
«Санаторий в Прибалтике – воздух, сосновый бор, озеро с дикими лебедями, красные шляпки сыроежек на зеленом мху. Чистые и уютные номера, шведский стол, ненавязчивый, вышколенный и очень профессиональный персонал. Прибалтика – это Запад. Так было всегда, даже в застойные советские времена. Тихий и уютный городок. Машин немного, людей в магазинах почти нет. Много интересного – вязаные авторские вещи, стильная керамика, красивая посуда. Вкуснейший хлеб с тмином и замечательные молочные продукты…»
«Как там принято считать? По заслугам, по заслугам – а как же иначе? Умным и красивым – счастье. Добрым, сердечным, заботливым, хозяйственным, рукодельным – тоже.Ничего подобного! Вот никакой логики! То есть – абсолютно…»
Самая бескорыстная, абсолютная любовь – матери к своему ребенку. Только мать любит не за что-то, а просто так. Но как часто эта любовь эгоистична! Как часто она не во благо, а во вред!Таня родила сына в восемнадцать. Когда ее сверстницы бегали на свидания, дискотеки и в кафе, меняли кавалеров и строили планы на будущее, она стирала пеленки, варила кашки и ходила гулять в ближайший к дому сквер с коляской. Все вокруг считали ее ненормальной, а Таня не жалела ни о чем – впервые в жизни она чувствовала себя нужной.Но время идет. Казалось бы, вчера она, держа в своей руке маленькую теплую пухлую ладошку сына Мити, вела его в первый класс. А сегодня Митя уезжает навсегда в Париж, потому что его молодая жена – француженка.Жизнь закончилась? Все жертвы были напрасны? А может, наоборот? Все только начинается? Взрослый сын молодой женщины – это ведь так романтично…
Мария Метлицкая рассказывает о простых людях – они не летают в космос, не блистают на подмостках сцены, их не найдешь в списке Forbеs.Поэтому их истории читаются на одном дыхании – они могли бы произойти с нами.Автор приподнимает занавес, за которым – чужая жизнь, но читателю все время хочется сказать: «Это я». Это я рыдала в аэропорту, провожая любимого и зная, что больше никогда его не увижу. Это я, встретив первую любовь, поняла, что не смогу второй раз войти в эту реку. Это я вдруг осознала, что молодость стремительно пролетела и вернуть ее невозможно.И каждый скажет: герои Метлицкой справились со всеми испытаниями судьбы. Значит, и я смогу, и я справлюсь.
В молодости даже самые незначительные неприятности кажутся вселенской трагедией. В зрелости приходит мудрость, и начинаешь понимать, что разочарование обязательно сменится надеждой, а вслед за утратой придет обретение.Героини нового романа Метлицкой не понаслышке знают, что жизнь не бывает только несчастной или только счастливой. Встречи и бурные романы, предательство и разлуки, рождение детей и потеря близких — их жизнь, кажется, мало отличается от жизни обычных женщин. Но у них есть то, что редко встречается, — настоящая дружба, и они точно знают: все изменится, все перемелется, со всем можно справиться. Главное — чтобы рядом были близкие люди…
Что в реальной жизни, не в сказке может превратить Золушку в Принцессу? Как ни банально, то же, что и в сказке: встреча с Принцем.Вера росла любимой внучкой и дочкой. В их старом доме в Малаховке всегда царили любовь и радость.Все закончилось в один миг – страшная авария унесла жизни родителей, потом не стало деда.И вот – счастье. Роберт Красовский, красавец, интеллектуал стал Вериной первой любовью, первым мужчиной, отцом ее единственного сына.Но это в сказке с появлением Принца Золушка сразу становится Принцессой. В жизни часто бывает, что Принц не может сделать Золушку счастливой по-настоящему.У Красовского не получилось стать для Веры Принцем.И прошло еще много лет, прежде чем появилась другая Вера – по-настоящему счастливая женщина, купающаяся в любви второго мужа, который боготворит ее, готов ради нее на любые безумства.Но забыть молодость, первый брак, первую любовь – немыслимо. Ведь было счастье, пусть и недолгое.И, кто знает, не будь той глупой, горячей, безрассудной любви, может, не было бы и второй – глубокой, настоящей. Другой.
«Пьяный гость продолжал топтаться на пороге. Господи, помоги!Но Господь не ответил. Гость, покачиваясь, продолжал исторгать комплименты:– Фрау Люба! Прекрасная фрау! Вы красивы, как…Он замолчал, только пощелкивал холеными пальцами с маникюром, подбирая слова…»
«Конечно, она пришла по рекомендации – по-другому и быть не могло. Вариант типа агентства не для меня, хотя жизнь показывает, что бывает всякое. И рекомендация эта была через десятые руки. Но так все же спокойнее. Появилась она точно в назначенное время. Лично меня это всегда подкупает. Итак, она стояла на пороге. В полутьме прихожей она показалась мне почти девочкой, но при дневном свете я увидела и морщинки, и руки, и глаза, и несколько седых волос на голове…»
«Вообще-то они старались его не беспокоить – только крайний случай, самый крайний, когда без него уже точно было не обойтись. А так оберегали, жалели, понимали, какая непростая у него жизнь. Родное дитя. Дитятко, прости господи, сорока лет. Крупный, полноватый и вовсю лысеющий дядька, если разобраться. А для них, стариков, как он их теперь называл, конечно же, дитятко…»
Ваш сын, которого вы, кажется, только вчера привезли из роддома и совсем недавно отвели в первый класс, сильно изменился? Строчит эсэмэски, часами висит на телефоне, отвечает невпопад? Диагноз ясен. Вспомните анекдот: мать двадцать лет делает из сына человека, а его девушка способна за двадцать минут сделать из него идиота. Да-да, не за горами тот час, когда вы станете не просто женщиной и даже не просто женой и матерью, а – свекровью. И вам непременно надо прочитать эту книгу, потому что это отличная психотерапия и для тех, кто сделался свекровью недавно, и для тех, кто давно несет это бремя, и для тех, кто с ужасом ожидает перемен в своей жизни.А может, вы та самая девушка, которая стала причиной превращения надежды семьи во влюбленного недотепу? Тогда эта книга и для вас – ведь каждая свекровь когда-то была невесткой. А каждая невестка – внимание! – когда-нибудь может стать свекровью.
В молодости кажется, что жизнь – простая и незамысловатая штука. Так легко все раскладывается по полочкам, делится на черное и белое, плохое и хорошее. С годами человек понимает, что между черным и белым существуют полутона, что не бывает хорошего без плохого и наоборот.К героям Метлицкой с возрастом приходит и другое открытие – жизнь сильнее и мудрее человека. Все попытки искусственно изменить ее, повернуть на сто восемьдесят градусов – бессмысленны. Надо просто довериться ей – и она не подведет.
Наши современницы Вышедшие из низов жесткие бизнес-леди - и избалованные дочери состоятельных родителей.Всепрощающие любовницы женатых мужчин - и верные подруги капризных мальчиков «нетрадиционной ориентации».Долготерпеливые жены неисправимых «охотников за юбками» и циничные «золотоискательницы», нацеленные на поиски богатых супругов.Молоденькие, наивные студентки - и их многое повидавшие матери.Что объединяет их?Неизбывная надежда на счастье.Вера в то, что однажды все должно измениться к лучшему.И конечно, извечная женская жажда любить и быть любимыми!
Хлопотливые домохозяйки и жестокие акулы шоу-бизнеса, красавицы и дурнушки, роковые женщины и тихие простушки – героини этой книги совсем не похожи друг на друга. Но есть то, что их объединяет: извечная, самой природой заложенная потребность отдавать свою любовь близким – мужчинам, детям, родителям.Но как быть, если твоя любовь никому не нужна? Если еда, приготовленная твоими руками, без дела стоит в холодильнике и некому оценить чистоту до блеска убранного дома?Если некого утешить? Если в тебе никто не нуждается?Женщина не может, не должна быть одинокой – героини этой книги пытаются переломить свою судьбу. Некоторым это удается…
«Сейчас она ненавидела это так же яростно, как когда-то любила. И все равно тянуло. Мазохистка. Дура. Всегда была дурой – жизнь показала. Пустая жизнь.Где они, где эти бархатные брови, золотые волосы? Где эти сливовые глаза, тонкая шея? Сейчас, когда она присаживалась перед зеркалом, возникало два чувства – ненависть и стеснение…»
«Вера Тапкина была из невезучих. Многое в ее жизни могло бы сложиться по-хорошему, а сложилось иначе.Для начала Вера могла бы родиться в Москве – когда-то ее родители жили там и трудились на заводе ЗИЛ. Потом им надоело общежитие, и они вернулись в свой маленький и сонный городок в четырехстах верстах от столицы. За год до Вериного рождения…»
«Всем хороша была Настя Емельянова. Рост – метр семьдесят, не дылда по нынешним временам. Не из тех мутантов под два метра, рядом с которыми нормальный мужчина чувствует себя ущербным карликом. Под ее рост любой мужчина подойдет. Фигура – все при ней. Бедра на месте, и в лифчике без пустот. Шея длинная, запястье тонкое, ступня узкая. А про лицо и говорить нечего. Волосы светлые, легкие, глаза голубые, нос – что в фас, что в профиль. А по остальным пунктам? Тоже не придерешься. Образование высшее, работа приличная – язык, компьютер, чистый офис в центре. Квартира своя однокомнатная – родителям спасибо. Да и сама и вяжет, и печет. О ресторанах и ночных клубах не думает…»
«Человек, который презирает себя, всегда презираем другими. Так что все правильно. По заслугам. Сам выстроил свою жизнь и судьбу. Судьба – это характер, характер – это судьба. У Алексея ничего в жизни не получилось. Ни-че-го! А ведь какие надежды подавал! Правда, давно – в детстве и ранней юности. Говорили – талант. Правда, так считала лишь родня – мама, отец. И конечно же, Тёпа. Разумеется, никакой он не талант. Но способности были. Надежды, способности… И где это все? Вот где? В какие бездны кануло? Куда? Неизвестно…»
«Хозяйки судьбы…Лильку Михайлову легко можно было бы возненавидеть. Было бы желание. За тонкую талию, стройные, загорелые и длинные ноги, за большие зеленые глаза. За рыжеватые пушистые волосы. За белые и ровные зубы – без всяких там дурацких пластинок. За школьную форму из магазина «Машенька», не такую, как у всех – прямую, с грубым фартуком с «крыльями». Магазин-ателье «Машенька» предлагал другую: платье с юбкой-гофре, шерсть тонкая и мягкая, а фартук – с узенькими лямочками и открытой грудкой. Если к советской школьной форме можно было притянуть слово «изящная», то это, несомненно, была она, форма из «Машеньки». Такие формы были у девочек из «хороших семей». С приличными зарплатами…»
«Происходило это действо примерно раз в месяц. Не чаще. Чаще мы бы просто не выдержали. Точнее, этого не вынес бы семейный бюджет – тонкий, звонкий и прозрачный. Не выдержали бы наши мужья и любовники. Не хватило бы наших скромных и тайных заначек. И главное – наших нервов…»
«Диктор пропела нежным голосом:– Началась посадка на рейс номер триста пятнадцать. – Первый раз нежно, второй раз с угрозой: – Внимание!Их призывали не опоздать. Жаров вытянул шею и покрутил головой, ища жену в разноцветной толпе. Впрочем, это было несложно – Рита была высока, почти на голову выше всех прочих женщин. К тому же женский пол в основном был представлен паломницами – сгорбленными и не очень бабульками в светлых платочках, испуганно оглядывающимися по сторонам, вздрагивающими от колокольчика, предваряющего объявления. Все им было незнакомо и вновь…»
Как вы догадались по названию, эта книга о самом дорогом, что у нас есть, – о детях. Почти все женщины считают рождение детей главным и самым счастливым событием своей жизни. Потому что все: и недосып, и размолвки с мужем, и страдания из-за испорченной фигуры – ерунда по сравнению со счастьем, когда взрослый сын говорит: «Мама, я тебя люблю». Или, рассказывая о девочке, которая ему очень нравится, вскользь замечает: «А еще она очень похожа на тебя». Или с гордостью, когда подросшая дочь делится с тобой своими секретами и ты в ней узнаешь себя – такую романтичную, уверенную, что впереди только счастье.Я искренне желаю вам, мои читательницы, чтобы это предчувствие счастья не оставляло вас никогда. И не бойтесь трудностей – их можно преодолеть, когда знаешь, ради чего.
«Верка ревела. Ревела громко, с надрывом. Жалко ее было ужасно! Вот ведь трагедия – отец ушел из семьи. А семья была замечательная! Можно сказать, показательная семья. Но – была…»
«Соседей, как и родственников, не выбирают. Хотя нет, не так. С несимпатичными родственниками ты можешь позволить себе не общаться, а вот с соседями – хочешь не хочешь, а приходится, если только совсем дело не дойдёт до откровенного конфликта. Но мы же интеллигентные люди. Или пытаемся ими быть. Или хотя бы казаться. Да ещё есть такие соседи, от которых никуда не деться. В смысле, не спрятаться. Особенно если вы соседи по даче, участки по восемь соток и у вас один общий забор. В общем, секс для бедных…»
Сначала Лиду бросила мать – просто уехала и не вернулась, оставив дочь на воспитание бабушке в глухой деревне.Так девочка и росла – с твердым убеждением, что никому не нужна. Потом ее бросали мужчины – так же, как в свое время мать: неожиданно, подло, несправедливо. Так, что всякий раз хотелось кричать: «Мой милый, что тебе я сделала?» А ничего не сделала. Просто была запрограммирована на одиночество, тоску, неудавшуюся жизнь. Ее, словно Кая в «Снежной королеве», заколдовали, заморозили сердце. И Лида не сомневалась, что разморозить его нельзя. Да она и не хотела – жить с ледышкой вместо сердца даже удобно: ни мук совести, ни страданий. И любви тоже нет – чтобы потом не разочаровываться.Одного Лида не учла – без любви жить невозможно. И она обязательно приходит – даже если ты отчаянно ей сопротивляешься.
«Конечно, на эту затею совершенно не было денег. Понятно, что две стипендии, наполовину уже опустошенные, были не в счет. Но эта восхитительная, как им казалось, идея срочно требовала какого-то решения. У родителей брать не хотелось. С ними еще предстояло решать самые трудные вопросы. Но выход, как, впрочем, всегда бывает, нашелся. В который раз выручила Юлька, верная подружка…»