Читаем полностью

9 Интересно, что по сказкам и других народов, напр, по зьрянс ким сказкам, жилище душ умерших (у зьрян Туони) лежит под землей. «В дремучем лесу, — по этим сказкам, — где га лежит тя желый камень, если его сдвинуть с места, то под ним увидим под земный ход Если спуститься по длиннейшей веревке, укрепивши один конец ее к какому либо дереву, а другой бросивши в отверстие в земле, как бы кем то пробуравленное, то можно прийти в иной мир, где светит солнце и блещет луна, текут иные реки, волнуются нездешние моря, птицы там иные, и звери другие в лесах». В реках и озерах «того мира», разлита «живая и мертвая вода» Туда спус кались герои, но веревки порывались, и их оттуда волвращала чу десная Ногай птица» [66, 82–83].

светлые лучи Гелиоса: ни тогда, когда он выходит на звездный небесный свод, ни когда он нисходит с неба обратно. «Ночь безотрадная там искони окружает живущих» [53]. Здесь же лежит роща Персефоны, состоящая из тополей и бесплодных пажитей [53], и отсюда в необозримую даль под землю начинает тянуться «Аидова мглистая область», а за нею тартар, который уже «настолько ниже ада, насколько светлое небо выше от дола» [52]70. Индейцы знают подземный мир «Naraka» — царство тумана и грозного пламени, где царствует богиня «Nirriti» [13, 16; 196, 191], но тут же находится и царство Ямы — царство света, царство блаженных «Pitris», где Яма, вместе с богами и блаженными Pitris, сидит под сенью фигового дерева (acvattha), наслаждаясь невозмутимым покоем и вкушая бессмертный напиток [13, 18]. Элизийские поля греков, — поля, над которыми простирается ясное, вечно веселое небо, являющиеся в необыкновенной красоте и свежести, поля (или правильнее острова) блаженства представляются лежащими на западе за океаном, в Орке — подземном мире, который рисуется у них холодным, мрачным, туманным, с реками, клокочущими пла — менем [87].

Имея представление, что страна отцов может находиться на небе и где-то на западе далеко под землей в каком-то неопределенном пространстве, древнерусский человек полагал, что к ней ведет дорога

— Млечный Путь, который у различных народов получил название дороги по тому впечатлению, какое производит на глаз зрителя его длинная, тянущаяся по всему небесному своду полоса [13, 283]. Народ русский даже до сего времени верит, что Млечный Путь

70По Гесиоду же, тартар «лежит настолько ниже земли, насколько небо выше ея».

ведет в вечное жилище и считает его: то дорогою, по которой праведники шествуют в рай (Ушицкий уезд) [199, 15], то дорожкою умерших, идущих на вечное житье71, то смотрят на Млечный Путь как на дорогу, пересекающуюся посередине, и верят, что одна из половин ведет в рай, а другая — в ад (Холмская Русь) [199, 15]. Считается Млечный Путь дорогой в страну отцов и у родственных нам народов. Так, литовцы, называя Млечный Путь «pauks zsziu kieKs», т. е. птичья дорога, потому что души, отправляющиеся по этой дороге в страну отцов, представлялись легкокрылыми птицами [13, 204; 155, 12; 196, 181]2 — до сих пор уверяют, что они видят покойников, как те проносятся на борзых конях по птичьей дороге с тремя звездами в руке и потом вступают в селение вечного блаженства [13, 284]73.

Самая же страна отцов от мира живых отделялась у предка воздушным пространством, которое примитивному человеку казалось всесветным морем-океаном или рекой, обтекающей со всех сторон землю, по которым плавают корабли-облака и тучи [11, 574; 13, 280]. Вследствие этого душа умершего должна была, по представлению древнерусского человека, переплыть это водное пространство.

На существование такого представления пути в загробный мир указывают погребальные обряды наших язычников-предков. Ибн-Фоцлан, описывая погребальные обряды руссов, делает такую заметку: «Для бедного умершего делали ладью и сжигали (мертвеца) в ней» [45, 96 — 101]. Указание на существование похорон в ладье мы встречаем и в «Повести временных

71 Слышано автором в Покровском уезде Владимирской губ.

пУкиргизов Мле чный Путь также называется «птичьей дорогой».

™ Млечный Путь считается дорогой в страну отцов и у североамериканских индейцев и слывет под именем «тропы душ» [225, 471].

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
1917 год. Распад
1917 год. Распад

Фундаментальный труд российского историка О. Р. Айрапетова об участии Российской империи в Первой мировой войне является попыткой объединить анализ внешней, военной, внутренней и экономической политики Российской империи в 1914–1917 годов (до Февральской революции 1917 г.) с учетом предвоенного периода, особенности которого предопределили развитие и формы внешне– и внутриполитических конфликтов в погибшей в 1917 году стране.В четвертом, заключительном томе "1917. Распад" повествуется о взаимосвязи военных и революционных событий в России начала XX века, анализируются результаты свержения монархии и прихода к власти большевиков, повлиявшие на исход и последствия войны.

Олег Рудольфович Айрапетов

Военная документалистика и аналитика / История / Военная документалистика / Образование и наука / Документальное