Читаем полностью

Борис Зиновьевич Сиротин

Зелёный дол. Протяжный клёкот стай.Расстанный крест дороги-вековухи…Ликует колокольчиковый май,Покруживают пчёлы-повитухи.Наверно, здесь — и более нигде! —Всего вольнее древнее звучаньеЗемли — и в пёстрой галочьей галде,И в тучном строе стадного мычанья.Коровий пастырь, в благостный просторКартинно упираясь кнутовищем,Хорош, что сокол: жёлтый взгляд остёр,Но с тайной, как с ножом за голенищем.Иду под небом Русским не спеша —Куда из вольной воли торопиться?Здесь выросла глазастая душаНа красных звонах памяти и ржицы.А скрип колёсный, а смотрящий крик,А звёздный вздох над святостью ночлега?Всея природы шелестный дневникОт корня до распевного побегаСмальства хочу пропеть ли, пролистать,Но что моё наивное хотеньеЗемле, привыкшей сызмалу блистатьУзорочьем Божественного пенья?..

ПОСМЕРТИЕ ГЕРОЯ

На красном листе поскользнулась душа,Кроваво-берёзовой гарью дыша,И, падая в даль пропаданья,Сдержать не сумела рыданья.Но тут же очнулась в сиятельной мгле —Такой не знавала зимы на земле:Снега без конца и без краяПод блещущей радугой рая.И узрила душенька: нет, не снега —Сугробы теплыни, светлыни луга!И радуги многая лета —Как орденско-славная лента.

ФЁДОР СУХОВ. ОТ РОССИЙСКИХ БЕРЁЗ ВДАЛЕКЕ

К 90-летию Ф. Г. Сухова

«Впервые держу, озираю документ (паспорт), который мне предоставляет возможность на три месяца покинуть пределы своего Отечества и в некий день очутиться на Ближнем Востоке, в одной из арабских стран, а именно в Иордании.

В далёком мальчишестве в тёплую летнюю пору, чаще всего перед сенокосом, когда над высоко вымахнувшими травами случаются проливные дожди, когда раскатисто грохочет гром, пел я со своими сверстниками незатейливую песенку:

Дождик, дождик, перестань,Я уеду в Иордань,Богу помолиться,Христу поклониться.

Разумеется, я тогда не знал, не мог знать, что такое Иордань, но я знал — зимой, в Крещенье некоторые обитатели нашего села окунали себя в озёрной проруби, а из незамерзающего родника даже малые ребятишки набирали в чисто вымытые бутылочки студёную воду, несли её в церковь святить. Приносил из своей моленной святую воду и мой дед, Пётр Матвеич, отдавал её бабушке, Анисье Максимовне, на сохранение. Потом садился и читал: „Тогда приходит Иисус от Галилеи на Иордан ко Иоанну креститеся от него…“ 1 июня 1990 года».

Строчки эти я выписала из общей тетради отца, в ней он начал писать свои записки — воспоминания под заглавием «Хождение за три моря», к сожалению, написаны всего две главы. Но поездка на Ближний Восток состоялась, я сопровождала отца в ней, с нами были и две моих дочери — Елизавета и Маргарита.

Эта было единственное путешествие Ф. Сухова за рубеж нашей Родины, не считая, конечно, военной поры, когда он, старший лейтенант, победоносно шествовал в составе Красной армии по дорогам Польши и Восточной Пруссии. Записок об этом интереснейшем путешествии отец не успел дописать, но остался небольшой цикл стихов, родившийся во время этого путешествия, в круизе Одесса-Латакия-Одесса на теплоходе «Башкирия» летом 1990 года.

Е. Ф. Сухова