— Кого вы видели ночью в доме? — спросил он. — Ведь кто-то приходил к вам в дом? Из-за этого у вашей дочери и…

— Я ничего не помню, — пробормотал Ефим, заставив капитана запнуться. — И я хочу спать.

В его голосе не было испуга, капитан не заставил его вздрогнуть. Ефим выглядел, как человек, который твердо решил, что лучше никому ничего не рассказывать. И любые увещевания ничего не изменят.

Назаров посмотрел в темный прямоугольник окна, покусал нижнюю губу. Он почувствовал, что в тупике: от Ефима не добились откровенности следователь и фээсбэшники, на что же надеется он — какой-то участковый? И в то же время Назаров был полон решимости добиться своего. Разве напрасно он пришел сюда, дожидавшись ухода группы Городского УВД?

— Ефим Степанович, — медленно заговорил Назаров. — Понимаете, в поселке происходит что-то нехорошее и при этом необъяснимое. Ситуация такая, что даже представители ФСБ меня не поняли. Вот почему я пришел к вам после их ухода. И пришел я к вам не как участковый, скорее, как житель вашего поселка.

Назаров позволил себе паузу.

— Ваши слова имеют очень большое значение.

Никакой реакции. Ефим, казалось, спал с открытыми глазами.

Назаров понизил голос:

— Мне кажется, я знаю, кто приходил к вам этой ночью, и кто напугал вашу дочь. Дело в том, что этого человека видели другие в нашем поселке. И уже давно.

Ефим коротко глянул на капитана. И в его глазах что-то промелькнуло, какая-то слабина, сомнение, не молчит ли он напрасно. Назаров заметил эту мгновенную борьбу и быстро спросил:

— Так вы скажете, Ефим Степанович, кто виновник всего случившегося?

Ефим прикрыл глаза, слабо качнув головой.

— Я хочу спать, — он все-таки не поборол свой страх.

Назаров почувствовал, что нить, которую он, казалось, уже нащупал, ускользает из его рук.

— Ефим Степанович, вы меня, наверное, не поняли. Я не требую, чтобы вы, рассказав обо всем мне, потом подтвердили это другим. Нет, я не этого хочу. Просто я хочу подтверждения, что не ошибаюсь. Всего лишь подтверждения от вас.

Ефим что-то пробормотал, и неясно было, чего в его голосе больше — отрицания или…

— Знаете что? — Назаров положил ему руку на плечо. — Давайте договоримся вот как. Я сейчас сам скажу, кто был у вас сегодня ночью, сам. И вы лишь ответите: да или нет. Хорошо?

Ефим замер, задержал дыхание.

— Подумайте о других людях. Ведь у нас в поселке есть женщины, как ваша дочь, — Назаров сделал глубокий вдох. — В своем доме вы видели старуху в длинном плаще, да?

Назарову показалось, что Ефима колотит. Капитан повернулся к нему спиной и пробормотал:

— Скажите, я прав или нет? Скажите, и обещаю — я тут же уйду.

Пауза.

— Это была старуха в длинном плаще?

— Да, — чуть слышно подтвердил Ефим. — Теперь мне можно поспать?

— Да, да, конечно.

Как во сне Назаров покинул этот дом.

О деле они заговорили не сразу, и для Ильи эта пауза была невыносимой.

На этот раз капитан прошел к Даменковым в дом — не хотелось привлекать внимание соседей, да и хозяин настоял. Его жена приготовила кофе, поставила вазочку с домашним печеньем, и Назаров даже отвлекся от Ефима и его семьи, окунувшись в воспоминания о собственной семейной жизни.

Потом Оля застыла у мойки, намереваясь присутствовать при разговоре мужа с участковым. Мужчины переглянулись, и в глазах капитана Илья заметил вопрос. Он глянул на жену и неуверенно сказал:

— Оля, уже поздно. Надо бы Данилу положить.

Она повернулась, коротко глянула на мужа, но промолчала.

— Оль, нам бы с капитаном сначала с глазу на глаз переговорить. Ты не против?

Она хотела возразить, но муж ее опередил:

— Пожалуйста, Оля. Не обижайся.

Она поколебалась, но все-таки вышла.

Илья посмотрел на капитана.

— Ну, что?

Назаров опустил голову, прихлебнул кофе.

— Ничего хорошего.

Илья терпеливо ждал подробностей.

— Ситуация хуже, чем даже я предполагал. Во-первых, в трагедии замешана наша общая старая знакомая. Во-вторых, я вряд ли получу помощь со стороны. Ни от Городского уголовного розыска, ни от ФСБ. По их словам, на то нет оснований. И я… В общем, я не смог на это что-то возразить.

Спустя еще пять минут Назаров рассказал Илье то, что произошло в доме Ефима, пересказал свой разговор с фээсбэшниками и с самим хозяином. Когда он замолчал, Илья уткнул лицо в ладони, тяжело вздохнул. Потом он посмотрел на капитана, и тот увидел в его глазах сильнейшую подавленность.

— Но ведь та женщина, Даша… У нее тоже случился выкидыш, — заметил Илья.

Назаров кивнул.

— И у дочери Ефима, — добавил Илья. — Случилось то же самое.

Он резко встал, едва не опрокинув стул. Казалось, он хотел на кого-то броситься. Назаров даже смутился.

— Ты чего? Успокойся, я…

— Моя Оля тоже беременная, — прошептал Илья.

Назаров опешил.

— И ты… Ты думаешь, что… — договорить он не решился.

— Всякое возможно. Эта старуха ведь ходила возле нашего дома. Олю напугала. С твоих слов возле дома Ефима ее тоже видели. Так что… Это абсурд — зачем ей мертвый ребенок? — он ударил кулаком по ладони. — Твою мать! Мы не сможем уехать. Не сможем.

— Ты уверен? Почему бы ни попробовать еще раз?