А для этого нужно преодолеть всего полсотни метров, перемахнуть через забор, пересечь заросший пустырь, на котором еще не так давно стояли деревянные дома и ты уже в жилых кварталах. Теперь его уже не пугала возможная поимка как совсем недавно и суд за оставление поста.

Его пугала близкая война.

Одна беда – напарник, уйти не даст… шум поднимет. И не отпустит. Потому как в противном случае за него самого возьмутся. Хотя для того чтобы он не поднял шум, хватит хорошего удара прикладом по затылку. Но вот с этим как раз проблема и дело даже не в каске, хотя и она мешает… Он мог не рассчитать силу удара и просто убить, а убивать Вадим не хотел, потому как не убийца. Опять-таки удар мог оказаться слишком слабым и тогда… Что делать тогда? Добивать?

Но решать что-то надо. Родной город так и притягивал к себе как магнит.

"Остается только с собой прихватить, — подумал он. — Другое дело – пойдет ли? Ладно, попробуем сагитировать".

Когда они вновь сошлись, Куликов, убедившись, что поблизости больше никого нет тем более старшего сержанта, спросил, кивая вверх:

— Понимаешь, что это значит?

— Да уж не тупой…

— Это значит, Тимур, что нам предстоит столкнуться уже не с плохо оснащенными и вооруженными сепаратистами, а с регулярной китайской армией напрямую или под видом сепаратистов, а тут хрен редьки не слаще. Скорее всего даже что напрямую, ведь спутники просто так не сбивают, значит китайская армия вполне возможно уже переходит нашу границу. Ты готов?

— Я чего-то не пойму, ты к чему клонишь? — с подозрением прищурился Авдеев.

— А ты не догадываешься?

— Что-то не очень…

— А если подумать? — заговорщицким тоном произнес Куликов, стрельнув глазами в сторону домов. — Тебе это надо?..

— Хочешь линять, что ли? — опешил Тимур.

— Не надо на меня так коситься… Я же тебе не банк предлагаю ограбить.

— Ты это серьезно?!

— Почему бы и нет? Вон она свобода, только сделай несколько шагов… и мы в самом центре города. Прыг-скок и мы уже далеко. Ищи ветра в поле. Фиг найдут.

— Но это же трибунал!

— Не надо бросаться такими громкими словами, причем в прямом смысле тоже. Потише… — поморщился Куликов. — Трибунал… Дезертир… Война еще не объявлена и мы просто в самоходе…

— Оставить пост – это не самоход, а преступление даже в мирное время за который светит приличный срок…

— Ну и черт! Я не собираюсь подыхать! Вопрос в том, хочешь ли ты послужить пушечным мясом?! Я слишком хорошо знаю историю… у меня в школе история была любимым предметом, знаешь ли. И знаешь, какой вывод я сделал, изучив историю войн, что вела русская армия, независимо от того, в каком веке происходили сражения, каков был масштаб войны, мировой или локальный?

— Какой?

— Все наши генералы, Тимур, за очень редким исключением, редчайшим исключением, в начале любой войны – полное дерьмо! Они просто не умеют воевать! Есть даже такое выражение, что военные готовятся к прошедшей войне! И история подтверждает эту нехитрую мудрость раз за разом. Первая Мировая, Вторая Мировая, Афганистан, и т. д. и т. п. Генералы учатся воевать уже в процессе войны! Учатся на своих ошибках!!! А что это значит для простого солдата Тимур? Ты понимаешь? Он становится жертвой этой учебы! Учебным пособием! Расходным материалом! И я не хочу, чтобы меня послали в какую-нибудь хреново подготовленную операцию, точно скот на убой!!! Ведь в начале всех войн вечно всего не хватает! То самолетов, то танков, то ракет. Да что там ракет! Патронов и тех не хватает! Вот увидишь, все так и будет. Я не пророк, но что все так и случится, я тебя уверяю. В итоге противник, как хочет, утюжит наших солдат, а их заставляют воевать голыми руками. Так было всегда и так будет в этот раз! Стопудово! Так что нет, пусть ищут других дураков, а я в такое дерьмо добровольно точно не сунусь. Если ты опасаешься, что нас могут схватить, как лиц без документов, то я тебе обещаю, сделаю новые и даже деньги на первое время дам. Поверь, я знаю о чем говорю.

— Даже не знаю, что тебе сказать, приятель… — вымолвил Авдеев, ошарашенный таким признанием, таким видением сложившейся обстановки. — С другой стороны, кто как не мы должны защитить наши богатства, Родину наконец?

Вадим глухо засмеялся и увидев непонимание, пояснил свое состояние: