Как же! Не напоминают! Великая Депрессия! Америка сидит без денег, в некоторых местах едят перекати-поле, а где-то и того нет, а СССР за четыре года превращается в один из флагманов мирового производства! И теперь, немножко зная о том, как все устроено в этом мире, я никогда не поверю, что это смогли сделать в едином порыве энтузиазма вчерашние крестьяне и арестанты, из которых и состояло в основном население страны, как принято нам рассказывать на уроках по истории Отечества. Чтобы построить ГЭС, нужны экскаваторы, генераторы, бетон, тракторы и инженеры! Крестьян, тачек и лопат маловато будет. Чтобы построить ЗИЛ – недостаточно уметь ходить за плугом. За этой пятилеткой стояло огромное внешнее финансирование. Хоть лупите меня той же самой лопатой по башке – это очевидно. Что заставило Сименс, Форд и Дженерал Электрик прислать во вражескую коммунистическую Россию сотни своих инженеров, технику, оборудование? Деньги? Откуда у СССР в те годы деньги? Деньги были у кого угодно, только не у СССР. И никакой НЭП – частная торговля, Легпром, Пищепром и услуги, конкуренция государственных предприятий – ну точно, как у нас с Захаром – не способен дать столько денег. Они ведь за четыре года удвоили, а по некоторым позициям и удесятерили промышленный выпуск продукции. Почему-то раньше я этого не видел. Какая же сделка была заключена между Россией Сталина и теми, кто разрешил и одобрил развитие Союза? Странная история – едва ли не то же самое, что пытаемся сделать мы.

И вторая пятилетка – под стать первой, а САСШ только-только начинают выползать из ямы, в которую их уронили. А в Германии – первые экономические успехи нацистов. И тоже – в разоренной, уничтоженной войной и контрибуциями стране, согласной отдаться кому угодно, лишь бы накормил.

А вот во время третьей пятилетки похоже произошла размолвка с неведомыми ее авторами – пришлось вооружаться, потратив на оружие от трети до едва ли не половины всего государственного бюджета.

И никакого визга про “иностранные инвестиции”. Я уже привык к своеобразию буржуазной печати – если вокруг чего-то пляшут танцы с бубном – это незначительный фактор. Про значительное – молчат.

Голова пошла кругом от сопоставления дат и событий. Что же там происходило? Кто-нибудь когда-нибудь напишет реальную историю моей страны? Впору уж поверить в еще один коллектив благодетелей вроде нас с Майцевым.

— Но мало того, в начале тридцатых одним из основных экспортных товаров России было зерно. Как сейчас нефть, так тогда – зерно, — увидев мой зажегшийся интерес, продолжал удивлять Уолтер. — А цену на него устанавливали на Чикагской бирже. Тоже как сейчас – Россия торгует товаром, цену на который устанавливает бог знает кто. Русские набрали кредитов на многие миллионы долларов в тогдашних ценах, главным образом, у американских частных лиц, и обеспечением должны были выступать поставки зерна. Но в 1930-м году его цена на бирже упала с 65 до 8 долларов – в восемь раз! И обеспечение кредита становится проблемным. Но на этом загадки не кончаются: американские миллионеры продолжают занимать деньги коммунистической России! И шведские, и итальянские, и английские и немецкие – России ДАЮТ деньги все! Так много, что внешний долг страны за период с… — он достал из шкафа книгу, открыл ее на заложенной странице, — с двадцать четвертого года по тридцать второй вырастает в девять раз – со ста пятидесяти миллионов золотых рублей до почти полутора миллиардов в тридцать втором году. И последние, самые крупные займы – как раз во время первой пятилетки. А вот в 1933 году долг сокращается сразу втрое! А в тридцать пятом – его практически нет вообще! Чем, кто финансировал это сокращение в условиях прекращения НЭПа и падения цен на основной экспортный ресурс? Долги-то ведь валютные. Чтобы их закрыть, нужно продать что-то за валюту. При том, что в те годы население заставляли покупать Гособлигации – дорожили каждой копейкой и, собрав в год с населения 20 миллионов золотом, были счастливы до дрожи! Но при этом легко занимали за границей… вот в первый год пятилетки – сто тридцать миллионов золотых рублей, во второй – двести пятьдесят, в третий – четыреста тридцать, в четвертый – сто! На, посмотри, — он положил передо мной свою книгу. — Дарю. Когда узнаешь, кто, за что и как списал коммунистической России чудовищный долг – позвони мне.

M.R. Dohan “Soviet Foreign Trade in the NEP Economy and the Soviet Industrialization Strategy” – прочитал я на синей обложке.

— В России искать что-то бесполезно. Ваша контрразведка финансовые вопросы охраняет особенно тщательно. Вот так-то!

Мне подумалось, что если он прав, то нам придется совсем кисло. Одно дело – играть против хаотичного рынка с тысячами хозяев, и совсем другое – действовать против единой организованной силы, обладающей ресурсами неизмеримо большими, чем наши.

Видно было, что герра Бильфингера разговор порядком утомил, и я решил, что пришла пора прощаться.