Если бы столы для пиршества были накрыты в зимней палате, той, что внутри замковых стен, леди Изабелла вряд ли достигла бы леса в одиночестве. Но пир происходил в летней палате, которая, собственно, и не палата вовсе, а шатер, каждый год его разбивают на новом месте, и всегда это место находится за стенами замка. Этим летом пиршественный шатер разбили далеко от замка и близко к лесу.

Если бы леди Изабелла была трезва, вряд ли она пережила бы этот вечер. Но она не была трезва. Колодезная вода вызвала временное просветление, но оно постепенно проходило, и сознание Изабеллы приближалось к состоянию, которое через тысячу лет станут называть «автопилот». И это спасло ей жизнь.

Автопилот безошибочно привел баронессу к алтарю Фреи.

— Богиня, ау, ты где, бля?! — провозгласила леди Изабелла. — Я тебя везде ищу, а ты вота где у тебя алтарь… А ну давай знак, богиня! Ой, бля!

Последнее восклицание было вызвано тем, что баронесса сильно пошатнулась и едва не упала. А когда она восстанавливала равновесие, она непроизвольно обернулась и то, что она увидела, стало причиной второго высказывания, которое было таким:

— Хуясе меня глючит! Дракон, бля!

Дракон вышел на поляну, и оказалось, что это не канонический дракон из сказки, а нечто вроде зубастого петуха, выросшего до двенадцати футов в длину. Вот, значит, каковы драконы на самом деле. Довольно красивое создание, грациозное такое…

Дракон засмеялся, и его смех был почти человеческим. А затем дракон открыл рот и произнес неожиданно тонким и пронзительным голосом:

— Девка, ты кто?

Изабелла расхохоталась.

— Дракоша, я тебя люблю! — воскликнула она. — Боже, какая я пьяная!

Дракоша сделал два шага и внезапно оказался совсем рядом с Изабеллой. Какие невероятно длинные у него ноги… Из приоткрытой пасти пахнуло сырым мясом. Изабелла поежилась.

— Отъебись, демон, — сказала она. — А то мужу пожалуюсь, он тебе живо вертел в жопу вставит.

Ей так понравилась собственная шутка, что она засмеялась, и ее смех был подобен звону серебряных колокольчиков.

Дракон склонил голову набок и почесал нижнюю челюсть длинным когтем.

— Забавная телка, — констатировал он.

— Я тебе не телка! — возмутилась Изабелла. — Я Изабелла Локлир, жена ярла Локлира! Мой муж… А-а-а!!!

Движение дракона было молниеносным. Только что он спокойно стоял рядом, и вот уже его страшные челюсти сомкнулись на ее горле и… гм… разомкнулись. Изабелла почувствовала, что стремительно трезвеет.

— Господи… — прошептала она. — Фрея… Прости, Фрея, я не нарочно! Я не богохульница, я просто пьяная!

Но она понимала, что все тщетно, потому что на самом деле она богохульница. Приперлась в священное место без подношения, пьяная, неудивительно, что богиня обиделась. Господи, как же обидно умирать такой молодой…

Она упала на колени и взмолилась:

— Пощади меня, великий дракон! Не убивай меня, пожалуйста, все что угодно для тебя сделаю!

По ее щекам текли слезы.

Дракон наклонился, его морда вплотную приблизилась к лицу несчастной девушки, запах сырого мяса стал нестерпимым. Она почувствовала, что ее вот-вот стошнит.

— Все что угодно… — задумчиво произнес дракон. — Что угодно — это хорошо, это мне нравится. Вот только что именно мне…

Дракон размышлял, а она ждала его решения.

— Я не девственница, — внезапно сказала она. — Драконы любят девственниц, а я уже часа три уже не. Я тебе не гожусь.

— Поздравляю, — хмыкнул дракон. — Но мне твоя девственность похуй. Господи, кем бы ты ни был, дай знак, умоляю!

— Ты веруешь в бога? — удивилась Изабелла.

— Конечно, верую, — ответил дракон. — Святой Димитрий учит, что только вера в бога и ничто иное отличает разумное от неразумного.

— Ты такой умный, — сказала Изабелла. — И красивый.

— Гм, — сказал дракон. — А может, это и есть тот самый знак…

Он протянул свои перистые руки и обнял ее, и она изумилась тому, какие крепкие у него мускулы.

— Крылья, перья… — прошептала она. — Ангел, бля…

Дракон хихикнул и придвинулся ближе, и в этот момент она окончательно поняла суть происходящего. Вот, значит, как великая Фрея решила наказать ее за непочтительность. Все понятно — раз она богиня любви, значит, и наказание соответствующее. Впрочем, разве ж это наказание?

Она провела ладонью вдоль руки-крыла, пригладила перья… какие они мягкие… как мягка и пушиста его грудь… как мощно бьется его сердце… Почему все говорят, что драконы покрыты броней? Зачем ему броня, когда он так прелестен и грациозен… Она осторожно подняла руку и погладила дракона по лицу. Какие жесткие у него губы…

— Повернись кругом и нагнись, — приказал дракон.

Она подчинилась.

Потом, когда все кончилось, она лежала под шатром его ангельских крыльев, прижималась щекой к его пушистой шее, а его рука рассеянно скользила по ее обнаженному плечу (платье совсем изорвалось, мама ругаться будет), и он говорил тихо и ласково:

— Благодарю тебя, господи, кем бы ты ни был, что все же дал мне знак и не дал пролить ее кровь. Знай, Изабелла, что я люблю тебя и буду любить вечно.