— Ладно. — Я скомкала бумажную салфетку и выбросила в корзину. Уилл отказался от последней трети своей булочки.

— Ему не понравилось? — спросила женщина, когда Натан покатил кресло по траве.

— Не знаю. Возможно, ему понравилось бы больше без гарнира из зевак. — Я швырнула остатки в мусорное ведро.

Но добраться до машины и подняться по пандусу оказалось не так-то просто. За несколько часов, проведенных на скачках, приезжающие и уезжающие машины превратили парковку в море грязи. Даже с впечатляющей силой Натана и моей скромной помощью не удалось проехать и половины пути. Колеса проворачивались и визжали, не в силах обрести точку опоры и преодолеть последние дюймы. Наши с Натаном ноги скользили, на обувь налипла грязь.

— Ничего не получится, — сказал Уилл.

Я сделала вид, что не слышу. Прекрасное окончание нашей прогулки!

— Похоже, нам нужна помощь, — сказал Натан. — Я даже не смогу вернуть кресло на дорожку. Оно застряло.

Уилл громко вздохнул. Я еще никогда не видела его настолько измученным.

— Я могу посадить вас на переднее сиденье, Уилл, если его немного откинуть. А потом мы с Луизой попытаемся вытащить кресло.

— Не хватало только проситься на ручки, — сквозь зубы произнес Уилл.

— Извини, приятель, — сказал Натан. — Но мы с Лу одни не справимся. Эй, Лу, ты посимпатичнее меня. Сходи приведи помощника-другого.

Уилл закрыл глаза, выпятил подбородок, и я побежала к трибунам.

Никогда бы не поверила, что так много людей могут отказаться помочь вытащить инвалидное кресло из грязи, особенно если о помощи просит девушка в мини-юбке и мило улыбается. Обычно я сторонюсь незнакомцев, но отчаяние заставило забыть о страхе. Я металась по главной трибуне и просила любителей скачек уделить мне всего пару минут. Они смотрели на меня и мою одежду, как будто я замышляла какую-то каверзу.

«Надо помочь мужчине в инвалидном кресле, — говорила я. — Он немного застрял».

«Мы как раз ждем следующего заезда», — отвечали они. Или: «Извините». Или: «Мне нужно дождаться половины третьего. Мы поставили на эту лошадь кучу денег».

Я подумывала даже привести жокея или двух. Но когда я подошла к ограждению, оказалось, что они еще меньше меня.

Добравшись до парадного круга, я едва сдерживала ярость. Наверное, я уже не улыбалась, а скалила зубы. И наконец — о радость! — обнаружила парней в полосатых рубашках поло. На спинах рубашек было написано: «Последний бой Марки», в руках ребята сжимали банки с пивом. Судя по акценту, они приехали откуда-то с северо-запада, и я ничуть не сомневалась, что последние двадцать четыре часа они не просыхали. При моем приближении они разразились одобрительными криками, и я подавила желание еще раз показать им средний палец.

— Выше нос, детка! У Марки на этих выходных мальчишник, — невнятно пробормотал один из парней, опустив мне на плечо руку размером с окорок.

— Сегодня понедельник. — Я сдержала дрожь и отлепила руку.

— Шутишь? Уже понедельник? — отшатнулся он. — Типа, ты должна поцеловать Марки.

— Вообще-то, я пришла попросить вас о помощи.

— Все, что хочешь, крошка, — похотливо подмигнул он.

Его приятели плавно покачивались вокруг, словно водоросли.

— Нет, правда, вы должны помочь моему другу. На парковке.

— Извини, но я, похоже, не в том состоянии, чтобы кому-то помогать, крошка.

— Эй, там! Следующий заезд, Марки. Ты на него ставил? Кажется, я на него ставил.

Они повернулись к скаковому кругу, уже утратив ко мне интерес. Я обернулась на парковку и увидела сгорбленную фигуру Уилла. Натан тщетно дергал за ручки кресла. Я представила, как возвращаюсь домой и сообщаю родителям Уилла, что мы бросили его ультрадорогое кресло на автомобильной парковке. И тут я увидела татуировку.

— Он солдат, — громко сообщила я. — Бывший солдат.

Один за другим парни повернулись ко мне.

— Его ранили. В Ираке. И мы просто хотели, чтобы он немного развлекся. Но все отказываются помочь. — На мои глаза навернулись слезы.

— Ветеран? Серьезно? Где он?

— На парковке. Я просила кучу народу, но все отказываются помочь.

Кажется, им понадобилась минута или две, чтобы переварить мои слова. Но затем они с изумлением переглянулись.

— Идем, ребята. Мы этого не потерпим.

Пошатываясь, они потянулись за мной. Я слышала, как они восклицают и бормочут:

— Проклятые гражданские… Знали бы они, каково это…

Когда мы подошли, Натан стоял рядом с Уиллом, от холода глубоко вжавшим голову в воротник, хотя Натан накрыл его плечи вторым одеялом.

— Эти любезные джентльмены предложили нам помощь, — сообщила я.

Натан посмотрел на банки с пивом. Вынуждена признать, что разглядеть в них рыцарские латы было очень непросто.

— Куда вы хотите его затащить? — спросил один из парней.

Остальные окружили Уилла, кивая и здороваясь. Кто-то предложил ему пиво, явно не в силах уразуметь, что Уилл не может его взять.

— В конечном итоге в машину, — указал на наш фургон Натан. — Но для этого нужно дотащить его до трибун, а потом дать задний ход.

— Это лишнее, — хлопнул Натана по спине один из парней. — Мы затащим его прямо в машину, правда, ребята?

Раздался хор одобрительных возгласов. Парни заняли позиции вокруг кресла.